Не до холода и не до расчета было сейчас Касперу, и он промахнулся. Больше пороху у четверых товарищей не осталось.
Ландскнехты, послушные приказанию фон Эльстера, цепочкой окружили дом, столпились у крыльца, только к окну подходить остерегались.
Слышно было, как тяжелые сапоги загрохотали по черепице крыши.
– Митта! – сказал Збигнев. – Надо ее привести сюда!
– Гореть всюду будет жарко! – проворчал Франц сердито. И, глядя в окно, добавил: – А вот уже и факелы несут!
– Помолимся, ребята, – сказал он, опускаясь на колени. – Авось и без поповского последнего причастия попадем на тот свет! – И вдруг тут же вскочил на ноги.
– Держитесь, братья, идем на помощь! – загремел у самых окон дома зычный голос кузнеца Петера. – Бей папистов проклятых!
– Гляди назад! – заорал фон Эльстер. – Аркебузы – огонь!
Раздался залп. Один факел, дымя, покатился в траву. Над толпой пронесся жалобный женский стон.
– Уршула! – вне себя от ярости закричал Франц.
– Уршулу убили! – отозвался голос из толпы. – Бей проклятых наемников, бей без пощады!
Аркебузеры не могли сдержать яростный натиск кучки молодых парней, приведенных кузнецом. Десятка полтора здоровенных моряков с топорами, рослых грузчиков с баграми и дубинками до того стремительно налетели на ландскнехтов, что не прошло и часа, как схватка была кончена.
Наконец можно открыть дверь! Збигнев бросился к отцу Арнольду. Кардинал, взобравшись на коня Мандельштамма, дал было шпоры. Его бывший ученик одной рукой схватил коня под уздцы, а другой – с силой рванул старика с седла, но тут же от удара мечом замертво свалился рядом с кардиналом на землю.
Повторить удар рыцарь фон Эльстер не успел: острый крюк багра стащил его с коня. Едва он вскочил на ноги, как Каспер вонзил клинок ему в грудь.
– За Збышка! За Вуйка! – хрипло приговаривал он. – А это – за Каспера Берната, проданного в рабство!
Патера Арнольда прикончил кто-то из матросов.
Подняв истекающую кровью Уршулу, Франц на руках, как ребенка, внес ее в дом.
Оставшиеся без начальников и руководителей ландскнехты бестолково метались в переулке и разбегались по соседним улицам.
Перед домиком Франца остались только убитые и раненые да толпились ребята кузнеца с дубинками, топорами и баграми.
Каспер наклонился над распростертым у крыльца телом Збигнева.
– Збышек! Откликнись! Скажи хоть слово!
Збигнев тяжело и хрипло дышал. Кто-то посветил факелом, раненый на секунду открыл глаза и тут же закрыл их снова. На земле расплывалось темное пятно, подошвы Каспера скользили в крови.
Осторожно приподняв Збигнева, Каспер с матросом внесли его в дом. Их догнали легкие шаги: это Митта, спустившись с чердака, в темноте и сутолоке разыскала своего любимого.
Двое портовых рабочих привели обезоруженного ландскнехта с серьгой в ухе.
– Что делать с подлюгой? – спросили кузнеца. – Мы уже после смерти начальников захватили его на крыше.
– По справедливости их всех следовало бы вздернуть… Но что с них спрашивать! Эй ты, зови своих молодцов да подберите этих вот. – Петер показал на тела убитых и раненых. – Грузите их на бригантину и уходите, пока целы, в море!
– Да ведь перевешают нас всех, как собак, если мы с таким грузом явимся в Кенигсберг, – мрачно прохрипел солдат с серьгой. – Скажут еще, пожалуй, что мы сами их…
– Да, такие случаи бывали, – заметил Франц. – В замке Рутенберг наемники убили старого рыцаря и его сына, а сами переметнулись к Мюнцеру.
– А кто тебе, дядя, велит тащить их в Кенигсберг? – усмехнувшись, заметил молодой матрос. – Море большое, камней на берегу хватит! А сами расходитесь по домам, платить-то вам уже некому!
Ландскнехт промолчал и пошел собирать своих.
Занималась заря. Надо было решать, что делать дальше.
Перевязав Збигнева, заботу о котором взяла на себя Митта, Каспер присоединился к Францу и Петеру, расположившимся за столом потолковать о делах.
Кузнец предложил Митту с раненым Збигневом, Франца и Уршулу отправить во Фромборк.
– А зачем, не пойму, нам уезжать сейчас, когда со злодеями мы разделались? – возражал Франц. – Да и как раненых наших тревожить?
– За то, что мы «разделались», нас тоже по головке не погладят, у твоего порога все это случилось… – резонно заметил кузнец. – Меня-то и матросов да грузчиков моих ищи-свищи – мало ли в порту матросов… Да и святая коллегия может назначить других людей для ведения вашего дела, – добавил он, подумав, – обвинение в святотатстве с вас еще не снято. А что до раненых…
– Раненых лучше отца Коперника никто на ноги не поставит, – вмешался Каспер. – До Фромборка путь
