Охотиться в этих местах нельзя, да и просто шататься без дела считается плохим знаком. До настоящего момента только один Сепу видел, что произошло в Уэнгу. Остальные бамбути отказываются идти дальше, опасаясь гнева лесного божества — Отца-и-Матери леса. Они чувствуют дух страшного святотатства и очень напуганы.
— И как убедить их продолжить путь? — спросил в растерянности Дэниел.
Келли покачала головой.
— Не будем вмешиваться в это. Это дело самих бамбути. Возможно, Памбе удастся уговорить их.
Старая женщина старалась, как могла. Она всячески увещевала мужчин, иногда ее голос срывался на крик, и она ругала их, обвиняя в трусости. А некоторых бамбути Памба уговаривала ласково, обхватив их за плечи и нашептывая какие-то ободряющие слова на ухо. Потом вдруг она начала петь хвалебную песнь лесу, пританцовывая и подпрыгивая в такт собственному пению. После чего начертала ароматными маслами какие-то знаки на груди мужчин, словно благословляя их и отпуская им грехи, и снова начала танцевать, притопывая и подпрыгивая.
При этом, обнажая гладкие, тугие ягодицы, ее набедренная повязка задиралась.
В конце ритуала один из носильщиков вдруг подхватил с земли свою поклажу и двинулся по тропе дальше. Остальные бамбути, нервно посмеиваясь, последовали за ним, и маленькая колонна углубилась в лес.
На следующее утро до них донесся рев мощных механизмов, и, по мере того как они подходили ближе, рев становился просто оглушительным. Реки, которые приходилось пересекать отряду, стали теперь вовсе не реками, а сплошным вонючим болотом, в котором они увязали по пояс, шлепая по бурой ядовитой жиже. В лесу не слышалось ни единого звука — только страшный рев машин. Не пели птицы, не носились обезьяны. Приумолкли и бамбути. Они старались держаться поближе друг к другу, то и дело в тревоге оглядываясь вокруг.
Ближе к полудню Сепу остановил отряд и о чем-то зашептался с Келли. Он показывал пальцем на восток, Келли только кивала в ответ, а затем знаком подозвала к себе Омеру и Дэниела.
— Сепу говорит, что мы уже близко. В лесу все слышится не так, как на открытом пространстве, и звуки весьма обманчивы. Машины работают всего в нескольких километрах отсюда, но ближе подходить нельзя — рискуем наткнуться на вооруженных охранников.
— Что он в таком случае предлагает? — спросил Омеру.
— Сепу говорит, что с восточной стороны тянется цепь невысоких холмов. Оттуда можно прекрасно рассмотреть горные выработки и лесоразработки. Памба с носильщиками останутся тут. На холмы пойдут четверо: Сепу, я, Дэниел и Виктор, — сообщила Келли.
Дэниел достал видеокамеру, и они с Омеру проверили ее.
— Пошли, — коротко бросила Келли. — Пока светло и нет дождя.
Они взбирались на вершину ближайшего холма, осторожно ступая вслед за Сепу, но и там их плотно обступали огромные деревья. На двадцать метров вокруг ничего, кроме сплошной зелени. Рев механизмов где-то внизу теперь доносился очень отчетливо, но ни самих машин, ни карьера они не видели.
— Ну, и что дальше? — поинтересовался Дэниел. — Отсюда ни черта не видно.
— Сепу обеспечит нам отличную смотровую площадку, — пообещала Келли.
Буквально через минуту они подошли к гигантскому дереву, выделяющемуся даже среди окружавших его могучих стволов.
— Его даже два десятка пигмеев, взявшись за руки, не смогли обхватить, — рассказывала Келли. — Я пробовала сделать это вместе с ними. На этом священном дереве построили свои ульи пчелы. Бамбути приходят сюда собирать мед.
Келли указала на примитивную лестницу: в мягкой древесной коре торчали колышки, по которым пигмеи поднимались до нижних веток. А сверху свисали лианы, связанные узлом, с укрепленными между ними узенькими деревянными планками. По этим «ступеням» бамбути добирались чуть ли не до самой верхушки, теряясь в густой кроне, на высоту примерно метров в тридцать над землей.
— Это могучее дерево служит бамбути чем-то вроде храма, — пояснила Келли. — Там, наверху, они возносят свои молитвы лесному божеству и оставляют ему свои дары.
Сепу взбирался по лестнице первым. Он был легче остальных, а многие колышки и деревянные перекладины прогнили. Сепу тут же вырезал новые и с помощью мачете вбивал их в кору. После этого по его сигналу на дерево полезла вся команда.
Келли двинулась вслед за Сепу, за ней — Омеру, которому она помогала взбираться по лианам; замыкал цепочку Дэниел с тяжелой видеокамерой на плечах.
Подъем был медленным и тяжелым. Омеру совсем выбился из сил, и все они помогали ему, пока не добрались наконец до одной из верхних галерей.
Она напоминала площадку, образованную на верхушке дерева-великана из переплетавшихся между собой ветвей, листьев и ползучих растений. Но еще больше это напоминало чудесный висячий сад, ибо из всего этого переплетения произрастали новые растения и изумительной красоты цветы с огромными распустившимися бутонами. Перед глазами Дэниела пролетали восхитительные бабочки с крыльями размером в его ладонь и жужжали какие-то насекомые, отсвечивающие, как изумруды. Кое-где цвели даже белоснежные лилии и восхитительные дикие гардении. Дэниел на миг ощутил себя в райских кущах, более того, когда вдруг перед ним мелькнула, захлопав радужными крылышками, дивная, как в сказке, птичка, он решил, что у него что-то со зрением или ему снится чудесный сон.
Едва дав передохнуть, Сепу потащил их дальше. На такой высоте ствол дерева сузился почти вдвое и все равно оставался таким же могучим, как стволы соседних деревьев у основания. Маленький отряд взбирался все выше и выше, и свет становился все ярче и ярче. Казалось, будто они поднимаются из глубин океана на поверхность. Внезапно они вынырнули из зеленого полумрака, сверху хлынул на них ослепительный солнечный свет, и все четверо невольно восхищенно ахнули.
Они достигли самой верхушки священного гигантского дерева. Под ними, насколько мог видеть глаз, расстилался огромный зеленый океан. Сплошная зеленая гладь до горизонта — на восток, на запад и на юг. Но, повернувшись на, север, они просто онемели от изумления и ужаса.
На севере леса не было. От самой подошвы холма и до самого подножия снежных гор у горизонта леса не было. Вместо него расстилалась голая красная пустыня, нещадно палимая тропическим солнцем.
Все четверо на миг застыли, не в состоянии вымолвить ни слова. Они растерянно оглядывались вокруг, пытаясь охватить взором масштабы этого мертвого пространства.
Казалось, что земля истерзана когтями какого-то страшного чудовища. Весь верхний слой почвы был смыт ливневыми дождями, и земля стонала от глубоких оврагов. Тонкий слой краснозема, унесенный потоками воды, забил реки в лесу, превратив их в кроваво-красные потоки. Перед глазами разворачивалась картина некой фантастической мертвой планеты, испещренной кратерами.
— Боже милостивый! — только и смог вымолвить Омеру. — Это творение рук дьявола. Сколько же земли осквернено? И кто измерит масштабы этой страшной катастрофы?
— Боюсь, что подсчитать это практически невозможно, — чуть охрипшим голосом проговорила Келли. — Уничтожено, наверное, несколько сотен тысяч гектаров леса. Точно не знаю. Но знаю, что разработки ведутся меньше года. Представьте, что произойдет, если они будут продолжаться теми же темпами… — Келли замолчала, к горлу подкатил комок. Затем она показала пальцем на далекие желтые точки ПКППР, выстроившиеся внизу у самого леса: — Если эти монстры…
Дэниел с трудом перевел взгляд на урчавшие внизу машины. С этой высоты они казались совсем игрушечными и безобидными, похожими на комбайны, убиравшие урожай с бескрайнего поля. ПКППР двигались так медленно, что чудилось, будто они вообще застыли на месте.
— Сколько их там? — вымолвил наконец Дэниел. — …Восемь, девять, десять… — считал он. — Когда эти гигантские машины идут таким строем, они могут вырыть траншею в четыреста метров шириной!
— Невозможно поверить, что всего десять машин, какими бы огромными они ни были, смогли уничтожить такое количество тропического леса, — дрожащим голосом пробормотал Омеру. — Они похожи на чудовищную ненасытную саранчу, безжалостно пожирающую все на своем пути.
Впереди шеренги ПКППР двигались бульдозеры, выкорчевывавшие деревья и освобождавшие дорогу идущим за ними монстрам.
Прямо на глазах наблюдавших какое-то огромное дерево вдруг вздрогнуло и пошатнулось. Стальное
