Об этом поговорили немного и после ужина заснули под гул москитов, укрывшись с головами легкими пледами.
Теперь все шли бодрее. Шутили, даже смеялись друг над другом при курьезах в пути. Охотно помогали друг другу, освободили Кату от всей поклажи, хотя она этого совсем и не требовала. Сказывалось индейское воспитание.
– Остановимся здесь, – сказала Катуари на склоне, покрытом переплетенными густыми растениями. – До нужного места не более полумили. Завтра мы все найдем. А пока отдыхаем, уже ночь приближается.
Опять затеплился крошечный костерок, над которым витали запахи ароматного кофе и отвратительной кукурузы. После ужина последовал почти молчаливый сбор на ночлег под неумолчный гул москитов.
У всех в головах была одна мысль о кладе, который завтра будет у них в руках. Это долго не давало усталым людям заснуть. Но с рассветом они уже поднялись, в глазах стоял лихорадочный блеск, слышны были нервные шутки и смех, откровенно наигранный.
Лишь Катуари хранила строгое молчание и была сосредоточена и угрюма.
– Ката, тебя что-то тревожит? – не раз спрашивал Лука. – Ты нервничаешь. С чего бы это, любовь моя?
– Что-то тревожно мне, Люк. В груди щемит от предчувствия. И оно мне кажется не очень хорошим.
– Тогда это действительно серьезно, Ката. Надо бы нам быть поосторожнее.
– Ладно, Люк. Пора собираться в дорогу. Она будет трудной, хоть и недолгой. Придется преодолевать крутой подъем. Пусть твои товарищи хранят молчание. Скажи им об этом.
Галуа не удивился словам Луки о молчании и перечить не стал, решив, что это из-за страха перед дикарями.
Сразу за лагерем начался тот самый крутой подъем, о котором предупреждала Катуари. Извилистая тропа, скорее похожая на звериную, вилась по склону, обходя скалы и глыбы гранита. Иногда она была не шире стопы взрослого человека. Лишь обилие лиан, веток и жесткой травы помогали людям сохранять равновесие и быть хоть немного уверенными в своих движениях.
Два часа поднимались они по склону. Наконец достигли карниза шириной не более двух футов. Он тянулся на десяток саженей, то сужаясь, то расширяясь, и терялся за поворотом в зеленом обрамлении растительности.
– Здесь! – коротко бросила Ката и осмотрела ближние окрестности.
– И где это может быть, Ката? – поинтересовался Лука.
– Хорошо, что нас много. В одиночку ничего бы не вышло. Идите за мной.
Она подошла к почти отвесному откосу горы, терявшейся в вышине и обвитой вьющимися растениями, пестревшими цветами и бабочками. Множество ящериц в страхе разбежались во все стороны.
– Вот плита, – указала Ката на малозаметную глыбу в откосе, – ее надо отодвинуть. Она тяжелая. Нужно три человека, чтобы сдвинуть ее с места. Отодвигайте ее. Поосторожнее, она может придавить.
Мужчины переглянулись, положили оружие, вещи и припасы. Колен внимательно осмотрел глыбу, потрогал руками, словно прицеливаясь.
– Поехали, ребята, – молвил он тихо. – Двигаем в эту сторону. – И указал направление.
Глыба поддавалась плохо. Наконец она качнулась. Еще усилия, и показалась щель. В нее сунули обломок ствола тонкого деревца, нажали – и щель расширилась. Двигать камень стало легче.
– Достаточно, – распорядилась Ката. – Оставайтесь здесь. Я одна пролезу и достану клад. Ждите меня. И прислушивайтесь. Возможно, я позову.
Она взяла плетеную сумку, протиснулась в щель и исчезла в темноте пролома, таинственно черневшего в склоне.
Мужчины переглянулись с недоверием и озабоченностью на лицах.
– Чего она темнит? – ни к кому не обращаясь, сказал Галуа. – Что за тайна?
– Прикуси язык, Галуа, – шепнул Лука. Он был сам захвачен той таинственностью, которую создала Ката своим поведением. – Мы должны исполнять ее пожелания. Она здесь свой человек и хорошо разбирается в этих горах. Молчите!
Они замолчали. Присели на камни, закурили трубки, задумались.
Время тянулось медленно, тягуче, но никто не решался его торопить разговорами. Лука уже несколько раз вставал, подходил к щели, прислушивался, наставив ухо и затаив дыхание. Все было тихо.
Вдруг Колен воскликнул, приложив палец к губам:
– Ш-ш-ш! Тише!
Все прислушались. Вокруг, кажется, было тихо. Но Лука неожиданно вспомнил страхи Катуари.
– Молчок! – прошептал он и тихо сделал несколько шагов по карнизу.
Он дошел до поворота. Карниз здесь был узок, и он остановился, ухватившись за пучок тонкого кустарника, и прислушался. На висках и горле бились жилки, мешали сосредоточить внимание.
И все же он услышал далекие звуки, совсем не похожие на звуки леса. То были отдаленные человеческие голоса. Где-то поблизости были люди. Это было странно, тревожно, загадочно. В этом глухом месте никого не могло быть. Лука вернулся и тихо сообщил об услышанном.
– Черт! – выругался Колен. – Кого еще тут не хватало?
– Проверим оружие, ребята, – тут же откликнулся Савко. – Чем черт не шутит!
– Пойду-ка я посторожу за поворот, – решительно прошептал Галуа. – Сидите тихо и ждите. Хорошо бы предупредить мадам, чтоб не шумела.
– О ней не беспокойся, – так же тихо ответил Лука. – Она вообще не любит шуметь. И предчувствие опасности у нее было.
Товарищи посмотрели на Луку с интересом и беспокойством.
Галуа ушел, и его скрыл поворот карниза. Остальные проверили оружие, приготовили порох и другие припасы. Трубки затушили и сидели тихо, прислушиваясь к посторонним звукам.
Не прошло и четверти часа, как голоса людей стали доноситься явственнее. Теперь все поняли, что идут люди, поднимаются с обратной стороны, куда вился карниз, переходящий в тропинку, заросшую и неприметную.
Прошло еще с четверть часа. Послышался шорох. Все обернулись. Из щели протискивалась Катуари. Она протянула сумку, Лука подхватил ее и помог женщине выбраться наружу. Он приложил палец к губам, прошептал:
– Сюда идут люди, Ката. Галуа сторожит их на карнизе.
– Я так и знала, что что-то случится! – побледнела Ката. – Надо уходить!
– Не лучше ли подождать и определить их силы? Может, лучше из-за камней обстрелять их, заставить отступить, – шептал Лука.
– Если их мало, то это легко сделать, – согласился Савко. – А так будем в постоянном страхе, что догонят, выследят.
– Хорошо, – согласилась Ката. – Берите клад. Уложите, приготовьтесь в дорогу. И дайте мне пистолет.
Голос ее был требовательным и решительным.
Все замолчали. Уже отчетливо слышались голоса усталых людей. Катуари шепнула на ухо Луке:
– Кто-то указал им эту дорогу. Она короче, но круче и труднее. Ею пользовались, когда прятали клад.
– А почему ты была там так долго? – поинтересовался Лука.
– Лаз узкий и длинный, Люк. И темно было. Ползла медленно. Да и назад с кладом было неудобно выбираться. Устала. Даже коленки оцарапала.
– Хорошо бы пойти на подмогу Галуа, – предложил Колен. – Он там один может и не управиться.
– Не стоит, – сказала Ката. – Тропа узкая, и одному трудно по ней двигаться. Лучше пусть кто-нибудь залезет на скалу позади нас. Там можно это сделать. С нее видна тропа шагов на тридцать.
– Покажи, я полезу, – тут же отозвался Савко.
Он забросил мушкет за спину и полез на скалу, указанную Катуари. И не прошло и пяти минут, как он уже был наверху и бросил камушек вниз, предупреждая о занятой позиции.
Томительное ожидание прервал Савко. Он сбросил три камушка, что означало трех человек, идущих к
