на пороге и держал в руках картонную папку.
Он указал жестом на ярко-красную «мазду», которую Долли купила себе утром.
— Ты не одна? Я тебя не задержу.
— Нет, нет. Это моя машина. Я продала «порше».
Он удивленно поднял брови.
— Правда? Почему? Женщина пожала плечами.
— Это машина более практична.
И это была правда. Она вновь выбрала красный цвет — цвет страсти и надежды.
Глаза Идена сузились, и он изучающе посмотрел в лицо Долли, но ничего не сказал. Ей стало интересно, о чем он подумал. Видел ли он в ней богатую, избалованную женщину? Что ж, в какой-то степени она и была такой. Но вся проблема в том, что не чувствовала себя таковой. О ее богатстве можно было судить по хорошей одежде, большому дому и дорогой машине. Но в душе Долли всегда оставалась неприхотливой веселой девчонкой, которая выросла в старом неказистом домике. Роскошь это, конечно, хорошо, но, имея деньги, люди не всегда становятся счастливыми.
Они не виделись с Иденом два дня, с тех пор как ездили в ресторан. И когда Долли думала о нем, она вспоминала прерванный поцелуй, и все внутри у нее сжималось.
Сердце женщины дрогнуло, и сейчас, когда посмотрела на гостя, она ощутила непреодолимое желание понять, что с ней происходит. Но не могла. Она убрала руки за спину, до боли сплетя пальцы.
— Дол? — Иден вопросительно смотрел на нее. — Могу я войти на минутку?
Она поспешно отошла в сторону.
— Да, да. Конечно.
Женщина обессиленно прислонилась к стене, все еще сжимая пальцы.
— Я хочу извиниться, — произнесла она и услышала нервную хрипотцу в своем голосе.
— За что? За то, что не дала себя поцеловать?
— Да нет.
— Не нужно.
Казалось, Иден прекрасно контролировал себя. Его слова не выдавали никаких чувств.
— Конечно, у тебя есть право отказаться от поцелуя, если ты этого не хочешь.
— Это совсем не то, Иден.
О Господи, почему она чувствует себя такой идиоткой? Ей казалось, что она вновь, словно восемнадцатилетняя девчонка, сбита с толку его силой и мужеством. Ее наполняли противоречивые чувства. Долли печально вздохнула.
— Я хотела… Это ничего общего не имеет с тем, что я чувствую… к тебе.
Ее сердце бешено колотилось. Не хватало воздуха.
— Леон? — В голосе Идена послышались стальные нотки.
Женщина покачала головой.
— Нет. Он хороший друг. Мы не… связаны. Я имею в виду — любовью. Это другое. — Она пожала плечами. — Это из-за меня. Я… я не знаю.
— Все в порядке, Дол. Я переживу. — Теперь его тон был непринужденным и спокойным.
Долли так хотелось знать, о чем он думает, но это было невозможно. Видимо, мужское самолюбие Идена не было сильно задето, потому что сейчас он здесь и просит о помощи.
Она улыбнулась. Нервы этого человека сделаны из железа, и его невозможно вывести из себя. Или очень трудно. По крайней мере, ей так казалось раньше. Однако сейчас ее уверенность поколебалась. Долли отошла от двери и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Чем я могу тебе помочь? Хочешь кофе?
Иден прошел в гостиную.
— Нет, спасибо. Я сейчас еду из издательства и подумал, может, ты подскажешь выход из положения. — Он постучал пальцами по папке. — Я не могу найти переводчика и машинистку. Думаю, мои коллеги в Колумбии что-то напутали.
— Присаживайся, — предложила Долли, опускаясь в кресло.
Иден сел, развернув бумаги.
— Материалы написаны по-испански, и перевод надо сдать через три дня. Здесь сплошная путаница, а я не могу отдавать бумаги в таком виде. Текст необходимо перевести заново и отредактировать. Мне нужен кто-нибудь со знанием испанского, чтобы изложить содержание в более краткой форме.
Долли взяла рукописный текст. Многие слова и целые фразы были написаны нечетким почерком. Текст с трудом поддавался чтению.
— Ты пытался обратиться в службу деловых услуг?
— Да. — Иден нетерпеливо пожал плечами. — Я перепробовал все, но проблема в лимите времени. Никто не может сделать это в выходные дни и представить мне в понедельник вечером. Я думал, может, ты кого-нибудь знаешь. Какой-нибудь друг, преподаватель в отпуске. Тот, кто достаточно хорошо знает испанский и может напечатать все это. Я не требую идеальной работы. Когда все будет перепечатано, я сам смогу внести исправления. У меня просто нет времени на эту работу.
Долли знала, что справится с такой задачей. Машинка Элфи стояла наверху в кабинете. Конечно, работа займет какое-то время, но она могла это сделать.
Долли вновь посмотрела на текст.
— Я достаточно хорошо знаю испанский. К тому же вполне могу выкроить время на эту работу.
На какой-то момент в комнате повисла тишина.
— Перевод должен быть точным, на хорошем английском языке. Ты можешь это сделать? — Иден выдержал ее взгляд. — Назначь свою цену. Любую.
— Я сделаю это бесплатно.
Иден вопросительно взглянул на женщину.
— Это работа. Почему же бесплатно?
— Ведь это все ради блага детей, не так ли? Мне не нужны деньги. Но если ты настаиваешь на оплате, то лучше сделай взнос в госпиталь в Колумбии, где ты работаешь, или что-нибудь в этом роде.
— Хорошо, договорились. — Иден встал. — Спасибо.
Минуту спустя он ушел. Но Долли все еще не могла успокоиться: сердце учащенно билось, и нервы были напряжены. Лола спала, поэтому работу можно было начать прямо сейчас…
Иден позвонил поздно вечером в воскресенье.
— Как продвигаются дела?
— Хорошо. Печатаю. К завтрашнему вечеру все закончу.
— Быстро работаешь. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен.
— Рада тебе помочь. Кстати говоря, это ведь не ты делал исправления, не так ли?
Долли помнила его почерк, крупный и разборчивый, совершенно не похожий на почерк врача. А текст был написан мелкими непонятными буквами, и стоило больших усилий разобрать слова.
Иден усмехнулся.
— Ты права. Это почерк нашего переводчика. — Последовала маленькая пауза. — Ты можешь выделить время, чтобы приготовить ужин?
— Покормлю Лолу, а потом сделаю что-нибудь себе.
— Не трудись. Я привезу ужин с собой. Мне и самому пора перекусить. Просто умираю от усталости.
Долли замерла над клавиатурой.
— Ужин не входит в работу.
Иден рассмеялся.
— Это самое меньшее, что я могу сделать. Тебя нужно хорошо кормить, чтобы ты не свалилась от усталости до окончания работы. Что предпочитаешь? Итальянскую кухню, китайскую, а может, гамбургеры? — Короткая пауза. — Мексиканскую?
— Китайскую, — отозвалась Долли.
— Что-то конкретное?
