Изабелла уставилась на графа, словно уже позабыла о его присутствии.
– Конечно, нет, – пробормотала она, подбирая сломанный веер и швыряя на кучу бумаг в угол.
Потом начала собирать разбросанную по полу одежду, и ее изящные движения заворожили Керна. Он мог бы часами наблюдать за ней: любоваться темной ложбинкой между грудями, когда она наклонялась, и линией спины, когда она шла, угадывать тонкие лодыжки под юбкой.
Не спуская глаз с девушки, Керн начал складывать перья на подставку, больно уколол ладонь и выругался сквозь зубы. Так ему и надо! С трудом, оторвавшись от созерцания Изабеллы, он сосредоточился на разборке вещей, надеясь отыскать хоть какой-нибудь след, ведущий к преступнику. Например, запонку. Или перчатку. Кто здесь побывал прошлой ночью? Диккенсон? Лорд Реймонд?
Керн тщательно исследовал комнату, собирал принадлежавшие Авроре туфли, платки, серебряные щеточки, подвязки. Сложил из них вторую кучу у стены, чтобы ее потом разобрали. Он искал что-нибудь необычное, а не шелковые чулки и тонкое дамское белье.
И, наконец, увидел.
Маленький красный предмет лежал под кроватью у ножки.
– Взгляните.
Изабелла поспешила к нему, склонилась над вещью, которую граф держал на ладони, и тот ощутил свежий запах ее волос.
– Пуговица, – растерянно пробормотала она.
– Да. Скорее всего, от мужского жилета.
– Нет, это от одного из платьев Минни. Она время от времени заходит сюда, чтобы стереть пыль. Я верну пуговицу ей. – Покачивая бедрами, Изабелла подошла к туалетному столику, положила туда находку, затем опустилась на колени и начала собирать вытряхнутые из ящиков книги, свечи, бумаги. – А где был прошлой ночью ваш отец?
– Дома, – машинально ответил граф, подбирая тонкую черную рубашку, сквозь которую просвечивала ладонь. Услужливое воображение уже надевало ее на Изабеллу. В ней она предстала бы во всей красе… полные груди… крутые бедра… темный холмик Венеры…
– Вы уверены? С ним кто-нибудь был?
– С кем?
– С Линвудом. – В голосе девушки появились нотки раздражения. – Да, он заболел. Но может, поправился настолько, что пришел сюда?
– Нет, вечером с ним случился новый удар. Врач дал ему снотворного и остался на всю ночь. – Керн вдруг с облегчением вздохнул. – Мой отец не мог этого сделать.
– Но он мог послать кого-нибудь другого выполнить черную работу. Нанять какого-нибудь мерзавца и договориться обо всем еще до болезни.
– Нет. Слуги мне верны, в дом больше никто не приходил. – Керн удовлетворенно швырнул изящную рубашку в кучу. И она полетела, словно одеяние злой волшебницы. – Если Линвуд этого не делал, значит, он не убивал вашу мать.
Изабелла нахмурилась, будто имела собственное мнение на этот счет.
– Тогда грабителем, вероятно, был лорд Реймонд. Он узнал о приданом, решил, что дело зашло слишком далеко и нужно любыми способами завладеть дневником Авроры.
– Я говорил с ним утром, когда он приезжал, чтобы помолиться у постели отца. Клянусь жизнью, он не знал о приданом. – На самом деле, услышав о решении брата, его преподобие изрек такое цветистое проклятие, которое до глубины души потрясло бы его воспитанных прихожан.
Но убийца ли он? Если нет, тогда зачем маркиз предложил Изабелле деньги? Керн попытался представить, как брат Хатуэя громит спальню бывшей любовницы, а потом ранит женщину ножом.
– Он уважаемый служитель церкви и не стал бы врываться в бордель среди ночи.
Изабелла подняла с пола веер, попыталась расправить страусиное перо.
– Стал бы. Как делал прежде, о чем мама рассказывала в своих воспоминаниях.
– Делал прежде? – Граф недоверчиво обвел рукой учиненный погром. – Дайте мне дневник, я хочу посмотреть это место.
– Вы меня не так поняли. – Изабелла прикрыла веером лицо, глядя поверх перьев, словно наложница. – В дневнике говорится, что он предпочитал являться под покровом темноты. Когда никто из влиятельных лиц не мог заметить его.
– Позднее свидание не то же самое, что вандализм и разбой. Бандитизм скорее присущ негодяю вроде Терренса Диккенсона.
Изабелла опускала веер, пока кончики перьев не коснулись ее груди. Провожая его взглядом, Керн понял, что завидует этой вещице.
– Нельзя исключать и Тримбла, – произнесла она удивительно бесцветным тоном. – Похоже, он знает гораздо больше, чем говорит.
Он знает, кто такой Аполлон.
Керн сдержался и не напомнил ей об отце, которого Изабелла так презирала.
– Есть много людей, которые могли желать, чтобы дневник исчез навеки.
Веер опустился ниже пояса.
– Они его не найдут. Никогда.
