Диккенсон взвизгнул, она попыталась освободиться, но рубашка сковывала ноги, и он ударил ее по щеке.
– Сука!
Изабелла вскрикнула от боли, в голове закружилось. Она опрокинулась навзничь, сопротивляясь подступающей тьме.
Послышались торопливые шаги, кто-то начал оттаскивать Диккенсона, вес его тела перестал давить на Изабеллу, и она оказалась в заботливых, мягких объятиях.
– Ну-ну, девочка, успокойся, тетка с тобой.
– Тетя Минни! Слава Богу! – вцепилась в нее трясущаяся девушка. – Помоги мне.
– Конечно, я тебе помогу. Не сомневайся. Разве я тебе всегда не помогала? – Минни гладила ее по волосам, и с каждым движением руки страх Изабеллы улетучивался, она чувствовала себя опустошенной, но в полной безопасности, хотя Диккенсон свернулся на полу у кровати.
Тетя Минни словно имела над ним какую-то магическую власть: он не делал ни малейшей попытки сопротивляться, только свирепо вращал глазами.
– Ее следует наказать!
Минни перестала ворковать и подняла голову:
– Неуклюжий сукин сын, ты это заслужил.
– Она же мне не ответила!
– И правильно сделала. Налетел как сумасшедший бык.
– Неправда, другие женщины ценят мое искусство в постели.
– Тоже мне искусство! Я стояла за дверью и все слышала. Девушкам нравится, когда им говорят комплименты, а не сыплют угрозами.
В клубящемся тумане недоверия Изабелла слушала их диалог. Нет, это сон, ночной кошмар. Тетя Минни не могла знать, что Диккенсон здесь. Не могла допустить, чтобы он совершил насилие.
– Не спорю, я переусердствовал, – буркнул Диккенсон. – Но я думал, раз ты дала ей опиум, девчонка будет шелковой.
– Я и дала. Все равно нельзя себя вести с ней как с обычной проституткой. Девочка требует деликатного обращения.
Ее опоили! И опоила ее тетя Минни!
Догадка сразила девушку, словно предательский удар. Она пыталась разобраться в этом безумии. Чай. Он показался ей слаще, чем обычно.
– За-чем?..
– Будь паинькой. – Минни погладила ее по шее. – Лежи спокойно, тетя все сделает за тебя. Клянусь, я не дам тебя в обиду. Ты получишь удовольствие, сладчайшее удовольствие.
– На этот раз я постараюсь, – ухмыльнулся Диккенсон, пытаясь расстегнуть брюки. – Пора начинать. Ты же хочешь, чтобы мы закончили к утру?
Изабеллу вновь охватила паника. Забившись в руках тети Минни, она попыталась сесть, но комната покачнулась, в глазах потемнело.
– Ос-та-но-ви… е-го… пожа-луйста… – Каждое слово давалось ей с трудом, она еле удерживалась, чтобы не провалиться в черный бездонный колодец.
Минни стала массировать Изабелле, затылок.
– Ну вот, дорогуша. Тебе незачем самой приходить в возбуждение. Просто лежи, расслабься. Я буду рядом и не дам причинить тебе вреда. – Голос звучал убедительно и сладко. – Представь, что это Джастин любит тебя. Нежно касается… гладит. Ты получишь удовольствие, если не будешь сопротивляться. Унесись к Джастину. Вспомни, что испытала с ним.
Несмотря на сопротивление Изабеллы, гипнотический тон очаровывал, проникал в мозг, слова ввергали в мягкое облако бездействия. Джастин. Голова приятно закружилась. Да, он сейчас придет. Она мечтала о его любви, об умелом прикосновении рук.
– Через секунду он дотронется до тебя. С этим ощущением ничто в мире не сравнится. Позволь ему приблизиться, ласкать тебя, слиться с тобой, возносить к небесам…
Сознание померкло, осталось только бушевавшее в крови желание. Бедра обожгло огнем, нестерпимо захотелось освободиться от тянущей боли в животе. Кто-то задрал ей подол рубашки, и Изабелла услышала собственный крик – ей понравилось, что прохладный воздух обдувает ее ноги.
Джастин! Сейчас он коснется ее. Будет снова любить, откроет рай. О, как она хотела его!
И рука с вожделением легла на ее бедро.
– Проклятие! – вспылил Керн. – Я приходил дважды! Где вы были?
Лорд Хатуэй только что переступил порог библиотеки.
– У вас хватает наглости появляться в этом доме?! – Маркиз бросил на графа уничтожающий взгляд. – Уходите!
– Сначала скажу то, с чем пришел. – И Керн запер дверь библиотеки.
Маркиз поджал губы и оглядел графа с ног до головы.
