– А каким оружием дерутся ведьмы? – с жадным любопытством спросил Богдан, поглаживая свой меч здухача.
– Из твоего арсенала нам ничего не понадобится, – высокомерно отрезала Танька. – Потому что ведьмы дерутся на собачьих стаях!
28
Ведьмовская дуэль
– Холодно! – обхватывая себя руками за плечи, пробормотала Ирка.
– Плюсовая температура, – рассеянно откликнулась Танька. – Снег тает. – Под ногами действительно хлюпало. С дерева прямо на голову шлепнулась тяжеленная капля, заставив Ирку нервно вздрогнуть.
– Значит, я просто трушу, – сказала она. – Зачем тебе надо, чтоб мы дрались именно здесь? – она окинула знакомый скверик неприязненным взглядом.
– Потому что это логично, – оглядывая выбеленную луной аллею, ответила Танька. – Ганна ведь не собиралась отпускать тебя с того кладбища живой, так что, скорее всего, она сказала правду – именно здесь она создала Спиридона. А где все началось, там все должно и закончиться, если мы хотим закончить навсегда. Только у кольца нет нового начала.
– Все закончить – это в смысле прикончить меня и чувствовать себя добрыми и хорошими? – поинтересовался подрагивающий от гнева голос, и из-за деревьев на аллею вышел Леша. Спокойно направился к девчонкам.
– А ну-ка стой! – Ирка попятилась назад, волоча за собой Таньку, выхватила из кармана плотно скатанный травяной шарик и подняла его над головой. – Стой там, а не то я по тебе разрыв-травой шандарахну! – А еще она напихала внутрь огненного зелья. Убить Спиридона не убьет, но пока он снова соберется в одно целое, они с Танькой успеют вырваться из сквера!
Леша остановился, глядя на Ирку полными упрека глазами:
– Вроде бы раньше мы с тобой нормально общались…
– До того как я узнала, что ты убийца! – уточнила Ирка и неожиданно сама засомневалась в своих словах. Спиридон… Леша?.. ответил ей таким горьким взглядом, каким не станет смотреть убийца двух сотен человек! Неужели она опять в очередной раз что-то напутала?!
– Я никого не хотел убивать, – отвернувшись от Ирки, печальным шепотом выдохнул он. Помолчал и вдруг обиженно добавил: – Она сама виноватая!
– Кто? – невольно растерялась Ирка.
– Та ведьма ж ота проклятущая! – доверительно сообщил Леша.
Ирка поглядела на него изумленно – даже речь у него изменилась, в ней появилось что-то напевное… и недоброе, как в старой страшной сказке. Даже одежда выглядела другой – дубленка все больше напоминала овчинный кожух, на голове оказалась сдвинутая на затылок смушковая шапка, как в старом кино, а сумка через плечо выглядела стянутым веревкой мешком.
– Вся деревня знала, глянулась она мне! Опять же ведьма в хозяйстве – то добре! Я все как положено делал – под тын к ней ходил. Два раза! – он растопырил пальцы рожками – для наглядности. – Платочек на ярмарке купил. Как перед Рождеством вечорницы зачались – музыкантов привел, гро?ши им заплатил! Для нее привел, все знали! А она со Степаном плясать пошла! А потом с Ивасем! И с Хведором! Вот так прям с разными парнями и плясала – все видели! А по ночи приходит до мэнэ в хату – глазами зелеными зыркает: давай, говорит, помиримся! А я что ж… я разве против мириться? Ты повинись, да покайся, да в ножки мне поклонись, да обещай, что вперед знать будешь, чего можно моей-то девке, а чего никак нельзя…
– А она что? – неприязненно глядя на Лешу… нет, на Спиридона, процедила Ирка.
– А она как от меня шарахнется и говорит: не твоя я девка, и уж твоей не буду никогда, больно надо с таким, как ты, связываться! А как же не моя, коли я и платочек ей, и музыкантов… Ну как тут ее не вдарить было – для ума-то, для понимания? Кто ж знал, что она об угол лавки головой стукнется? – он почти в отчаянии воззрился на Ирку. – А ведьмы, ее подружки, отчего-то решили, что я виноват. А я не виноват, не виноват я! – голос его перешел в вой, жуткий, не человечий, не волчий, и на завывания ветра тоже не похоже. – Скажи, что я не виноват!
– Виноват, – тихо прошептала Ирка.
Парень поглядел на нее исподлобья – в свете луны лицо его стало бледным и рыхлым, как вываленный в миску творог. И с этого творожного лица вместо глаз таращились точно выдавленные пальцами дыры. Расползлась бесформенная щель рта, и Спиридон, теперь уже окончательно Спиридон, прогудел:
– Ты тоже с другим плясала! Я ви-идел… А я тебе сумку с харчами поднес, елку подарил, вешалку починил… Все вы, ведьмы, одинаковые, давить вас надо! – и, медленно проступая из пустоты, в руках у него возник широкий нож.
– Мы-то думали, тебя заколдовали, – пробормотала Танька, невольно пятясь. – А оказывается, Ганне Николаевне с тобой просто повезло.
Длинная тонкая струя воды, точно выпущенная из водяного пистолета, упала на сверкающее под луной лезвие тесака и сковало его толстенной ледяной коркой.
Ирка крутанулась, как юла… и чуть не всхлипнула от облегчения. На краю аллеи, недовольно хмурясь и старательно не глядя на Ирку, стоял Айт. Рука у него была перевязана и висела на ремне, но в остальном он выглядел вполне по-человечески: знакомая черная байкерская куртка, стянутые кожаным шнурком волосы. Хотя Ирка вдруг поняла, что совсем не против именно сейчас увидеть его в облике крылатого змея.
– К-как… Как твоя рука… То есть… Крыло? – неловко пробормотала Ирка.
Айт сделал вид, что не просто ее не слышит, а даже не подозревает о ее существовании, и демонстративно повернулся к Таньке:
– Скажи, пожалуйста, ты и твоя подружка… – по-прежнему ни единого взгляда в сторону Ирки, – какие- то особенные, редкой породы кретинки? Потому что даже обычные кретинки сообразили бы, что эта ваша киевская ведьма не будет с вами драться, а натравит свое чудище! – высокомерным кивком он указал на Спиридона.
– Так я поэтому дуэль здесь и назначила! – при взгляде на Айта Танька рассиялась улыбкой и быстрым торопливым движением поправила прическу. – Чтоб, если ты снова захочешь Ирку спасти, не бегать… в смысле, не летать – не искать!
– Я не с-собирался с-спасать твою Ирку! – злобно прошипел Айт – от стараний ни в коем случае даже не покоситься в Иркину сторону у него аж мышцы на шее натянулись.
– Ну, если бы ты не встречался с моей лучшей подругой, я была бы совсем не против, чтоб ты еще разочек спас меня! – кокетливо поглядывая на Айта из-под ресниц, сообщила Танька и тут же ощутимо ткнула Ирку кулаком в бок. – Ты что, совсем дура – он же классный! Как мы вообще могли подумать, что он – Спиридон?
– Она думала, что я – вот эта деревенщина? – немедленно возмутился Айт.
– Ой, мы все так думали, потому что как Спиридон исчезал, так ты появлялся, мы ж не знали, что ты Ирку защищаешь, – перепуганно затарахтела Танька.
– Может, я и деревенщина, а ты – нелюдь змейская, тварь иномирская, погань чешуйчатая! – влез оскорбленный Спиридон.
Лицо Айта немедленно закаменело:
– А вот это, значит, воплощение человечности – с ножичком! Что ж, вполне типично для рода людского! – и он окинул долгим, наглым, бесконечно презрительным взглядом… почему-то не Спиридона, а Ирку!
Такого Ирка уже стерпеть не могла:
– Ну и кто из нас после этого расист?
– Люди, а может, вы не будете ссориться? – переводя жалобный взгляд с одного на другую, проныла Танька.
– Я – не человек, – отворачиваясь, оскорбленно обронил Айт.
– И мы не ссоримся, – точно так же отворачиваясь, бросила Ирка.
– Потому что мы никогда и не дружили! – не глядя на нее, сказал, как гвоздь вбил, Айт.
Ирка судорожно заморгала, стряхивая с ресниц непонятно откуда взявшиеся слезы – да что за глупости, она и не думает плакать… и недовольно уставилась в невесть откуда взявшуюся Ганну Николаевну и неловко переминающуюся у нее за спиной Оксану Тарасовну. Приперлись, как всегда, не вовремя… Ах да, у
