— Вам — конец. Вы умрете, как умер мой ребенок, как умер мой отец. Поздно куда-то бежать, слишком поздно!
88
Фон Кляйне взлетел по трапу, перепрыгивая через две ступеньки. Он выскочил в проход, который вел к складу боеприпасов, и остановился как вкопанный.
Почти весь проход был завален горой кордитовых запалов, ожесточенно выбрасываемых со склада кучкой кочегаров.
— Что вы делаете? — крикнул он.
— Лейтенант Киллер ищет бомбу.
— Что-нибудь нашел? — Фон Кляйне бросился мимо них.
— Еще нет, господин капитан.
Влетев в отсек, фон Кляйне вновь остановился. Там царила полная сумятица. Несколько человек во главе с Киллером яростно метались возле стеллажей с кордитом, сбрасывая его с полок по всему складу.
Фон Кляйне бросился помогать.
— Почему вы не послали за мной? — спросил он, пытаясь дотянуться до верхних полок.
— Нет времени, господин капитан, — прохрипел оказавшийся рядом Киллер.
— Откуда вы узнали про бомбу?
— Догадался, но я могу ошибаться.
— Вы не ошибаетесь! Эта женщина нам все рассказала. Бомба установлена на семь часов.
— Боже, помоги нам! Помоги нам, Господи! — воззвал Киллер, кидаясь к следующей полке.
— Она может оказаться где угодно — где угодно! — Стоя по колено в раскиданных кордитовых упаковках, капитан фон Кляйне трудился, словно портовый грузчик.
— Необходимо очистить корабль — снять с него людей. — Киллер набросился на следующую полку.
— Времени нет. Надо найти ее.
И тут среди общего шума прозвучал тихий звон — приглушенное металлическое треньканье маленького походного будильника.
— Вот! — заорал Киллер. — Это она! — И он ринулся через склад одновременно с фон Кляйне. Налетев друг на друга, они упали, но Киллер в ту же секунду был вновь на ногах и уже запустил руки в аккуратно уложенные на полке кордитовые упаковки.
Звоночек будильника, казалось, гремел у него в ушах. Протянув руки, он схватил старательно завернутые упаковки со смертью, и в то же мгновение два медных контакта внутри кожаного футляра будильника, невероятно медленно сближавшиеся друг с другом на протяжении последних двенадцати часов, наконец соприкоснулись.
Хранившееся в маленькой батарейке электричество побежало по контуру, добралось до волоска нити накаливания в детонаторе и раскалило ее добела. Детонатор сработал, передавая свою энергию аккуратно уложенным в коробку из-под сигар гелигнитовым палочкам. Взрывная волна понеслась от молекулы к молекуле со скоростью света, и все содержимое отсека с боеприпасами «Блюхера» вместе с лейтенантом Киллером, капитаном фон Кляйне и работавшими бок о бок с ними людьми оказалось задействованным в сотую долю секунды.
Оказавшись в самом эпицентре огненного безумия, они превратились в пар.
Взрыв сотряс «Блюхера». Его сила устремилась сквозь палубы вниз с такой мощью, что днище судна оторвало, словно у бумажного пакета. Она прошла сквозь десять фатомов воды и, отразившись ото дна реки, подняла на ее поверхности пятнадцатифутовые волны.
Она устремилась в стороны — сквозь водонепроницаемые переборки «Блюхера», сминая и разрывая их, словно они были сделаны из фольги.
Она набросилась на лежавшую у Себастьяна на груди и нежно обнимавшую его Розу — та даже не услышала ее приближения.
Она настигла едва добравшегося до палубы Германа Фляйшера и изничтожила его в одно мгновение.
Она прокатилась по машинному отделению, разрывая громадные котлы и выбрасывая на судно миллионы кубических футов раскаленного пара.
Она устремилась вверх, вырывая из палубы носовую орудийную башню, взметывая ввысь вместе с облаком пара и дыма тонны стали и обломков.
Она умело расправилась на борту со всеми живыми существами, не просто убивая их, а превращая в пар и мельчайшие частички костей и плоти. Затем, все еще не удовлетворенная, она с неуемной яростью мощным ураганом вырвалась из искореженного «Блюхера» на волю и, набросившись на ветви мангровых лесов, лишила их листвы.
Она подняла в ясное утреннее небо над дельтой Руфиджи столб, сплетенный из дыма и пламени, от которого, словно из эпицентра бури, по реке разошлись волны.
Они обрушились на подходившие к «Блюхеру» два катера, захлестывая и переворачивая их, швыряя и подбрасывая вновь и вновь, вытряхивая из них весь «человеческий груз» в кипящую и бурлящую воду.
А ударные волны, прокатившись по дельте, громом отозвались в далеких горах и растворились в просторах Индийского океана.
Над британским крейсером «Ринаунс» они пронеслись, когда тот входил в протоку среди мангровых зарослей. Они пролетели по небосводу над головой, словно гигантские пушечные ядра.
Подскочив к поручню мостика, капитан Артур Джойс увидел поднимавшийся впереди из болот зловещий столб дыма. Он походил на невероятных размеров фантастическое живое существо — черный, серебрящийся, пронизываемый языками пламени.
— Получилось! — заорал Артур Джойс. — Клянусь Богом, они это сделали!
Его охватила дрожь — все тело тряслось, а лицо побелело как снег. Не в состоянии оторвать глаз от взвившейся в небо разрушительной колонны, он чувствовал, как они медленно наполняются слезами. Совершенно не стыдясь, он позволил слезам катиться по щекам.
89
Два старика зашли в эвкалиптовую рощу на южном берегу речки Абати и остановились возле груды громадных костей, которые падальщики, очистив от мяса, оставили беспорядочно белеть на земле.
— Бивней нет, — сказал Уалака.
— Нет, — отозвался Мохаммед. — Аскари вернулись и утащили их.
Они прошли вместе еще немного и вновь остановились. На опушке рощи высился небольшой холмик. Земля уже осела, и на нем прорастала свежая трава.
— Настоящий мужчина, — заметил Уалака.
— Оставь меня, брат. Я побуду здесь немного.
— Оставайся с миром, — сказал Уалака и, поправив висевшее на плече скатанное одеяло, продолжил путь.
Мохаммед сел возле могилы и неподвижно провел так весь день. Вечером он поднялся и двинулся дальше на юг.
© Wilbur Smith, 1968
© Перевод. М.В. Жученков, 2011
