Побег прошел до смешного легко. Мэри вошла в общий зал гостиницы, улыбнулась Драблу, отчего тот снова вспыхнул, и поднялась наверх. Там, вместо того чтобы отправиться в свою комнату, она спустилась по узкой лестнице в кухню. Повариха стояла к ней спиной и распевала во все горло, так что Мэри без труда выскользнула в переулок, а потом, пройдя между двумя домами, направилась к лесу. Она чувствовала себя немного виноватой, потому что, когда вернется Адам, его гнев обрушится на слуг. Но она боялась потерять время, дожидаясь его. Он может вернуться еще не скоро, и потом Виктор в случае необходимости защитит ее.
И была еще одна причина, из-за которой она не хотела, чтобы Адам сейчас был с ней. Отец отправился этим утром по делу. А что, если он вовсе не за ней приехал, а ради второй дочери? Что, если он заплатил кому-то за похищение Джо, как он заплатил Обедайе, чтобы тот следил за ней?
Отчаянно молясь, чтобы это оказалось неправдой, Мэри ускорила шаг. Всем сердцем она взывала к сестре. Но как бывает во время солнечного затмения, мрак не пропускал свет.
Отец не стал бы угрожать собственной дочери. Он безобидный человек, который скорее просто вынесет паука из повозки, вместо того чтобы раздавить его.
Но он был в ярости, когда она в последний раз видела его на кладбище. Он бросился с кулаками на Адама. И обрушил свой гнев на нее.
От волнения у Мэри дрожали колени, когда она торопливо свернула за угол. Виктор сидел в повозке в тени бука. Он подал ей руку, и она устроилась на узком сиденье рядом с ним.
Дернув вожжи, он направил пони по узкому проселку, огибавшему сады и поля. Вдоль канавы ярко пестрели фиалки и лютики. Вскоре возделанные земли остались позади, уступив место обдуваемым всеми ветрами холмам Даунса, голым и пустынным. Лишь кое-где виднелись заросли утесника и паслись кучки овец. Вдалеке одиноко возвышалась ветряная мельница, похожая на человека с поднятыми руками.
– Когда я встретил вас в деревне, вы ведь говорили с мисс Джозефин, да?
Мэри была так погружена в свои грустные размышления, что почти забыла о присутствии Виктора.
– Да.
– Что еще она сказала вам, помимо того, где ее прячут?
– Очень мало. Ее накануне усыпили.
– А она назвала имя похитителя?
– Нет.
Повозка стала взбираться в гору, и Мэри ухватилась за сиденье. Страх продолжал сковывать ее. Неужели отец мог так возненавидеть Джо из-за ее отношений с аристократом? Обратит ли он теперь свой гнев на нее, Мэри?
И только тут она поняла, что в словах Виктора было некое несоответствие. Она повернулась и посмотрела на него. Ветер раздувал его белокурые волосы, и солнечный свет делал более земными божественные черты его лица.
– Почему вы передумали? – спросила Мэри.
– Прошу прощения?
– Только что вы спрашивали о похитителе Джо. А я полагала, что вы до сих пор убеждены, что она убежала с новым любовником.
Виктор бросил на нее взгляд, и напряженно сжатые губы расплылись в улыбке.
– Преподобный Шеппард убедил меня, что она похищена. У нас было много времени для разговоров, потому что мы ехали весь день и всю ночь, чтобы нагнать вас.
Разумное объяснение. И однако…
Виктор поднял руку.
– Вон место, которое нам нужно.
Повозка с грохотом покатилась под гору. Вдалеке, на скале, нависшей над бесконечной синевой моря, виднелись развалины замка. Все внутри Мэри сжалось в тугой комок страха. Неужели ее отец здесь? Может, он сейчас с сестрой?
Виктор похлопал ее по руке.
– Ну, мисс Мэри. Не нужно так бояться. У меня хватит сил сразиться с любым преступником. Скоро мы доберемся до башни и освободим вашу сестру.
Башня. Холодок пробежал по спине Мэри. Она была уверена, что не рассказывала Виктору, в какой части развалин томится в заточении Джо.
Однако Виктор знал это. Он
А его сказка насчет того, что Джо видели на парапетной стене? Как могла она свободно расхаживать там, если ее держат под замком?
Ее сестра имела в виду Виктора. Мэри упорно не хотела верить в это. Он ведь так чист в своих помыслах и так предан Богу. Она столько месяцев знает его, так боготворила…
И все же правда была очевидна, и это ужаснуло Мэри. Словно видя Виктора в первый раз, она смотрела на точеный профиль, высокие скулы и гладкую кожу, чувственные губы и красиво очерченный подбородок. И ощутила исходящее от него зловещее возбуждение, которое обволакивало ее, словно заклятие колдуна.