– А что, если он захочет дать ей больше, чем способен, и ему придется поступить так, что ей будет больно? – вслух произнес Макс.
Злость исчезла с лица Бетти:
– Мы все еще говорим о деньгах, или мы говорим о преданности, терпимости и обещаниях, основанных на взаимном доверии?
– Мы говорим о деньгах. Все остальное он может дать сейчас, все, потому что он никогда не перестанет любить ее.
– А если она верит в будущее больше, чем в прошлое? Если она верит ему так, как никому до сих пор не верила, потому что он всегда был честен с ней.
Жених и невеста посмотрели друг на друга, совсем не понимая, о чем идет речь.
– Чего? – спросил жених.
В дальнем конце зала Аудубон прислонился к спинке стоящего впереди стула, опершись подбородком на руку. Он был ужасно сердит.
– Чшш, дети. Мы здесь всего лишь зрители.
Макс продолжал не отрываясь смотреть на Бетти.
– Он не всегда был честен. Он позволил ей думать, что зарабатывать деньги он хочет больше, чем остаться с ней. Он считал, что деньги позволят ему заставить ее больше верить в его чувства.
– Он думал, что она не догадывалась об истинных мотивах его решения?
Макс утвердительно кивнул.
– Значит, он ошибался, да?
– Вне всякого сомнения.
– Ты думаешь, он останется с ней?
– Вне всякого сомнения.
– Ты думаешь, она поверит ему, если он скажет, что в будущем видит себя супругом и отцом?
– О, больше всего на свете она хочет верить этому.
– Как ты думаешь, она выйдет за него замуж?
– При первой же возможности.
Он схватил ее и прижал к своей груди.
– Тогда они точно должны пожениться. Жених и невеста с надеждой посмотрели на них.
– И мы тоже?
– И вы тоже.
Он вздохнул, когда Бетти счастливо рассмеялась и поцеловала его в шею. Норма вскрикнула от радости. Аудубон встал с преувеличенным достоинством. Печальная улыбка тронула его губы.
– Мне кажется, – сухо сказал он, – я не должен удивляться.
Крепко прижавшись друг к другу в темноте ночи, они, наконец, успокоились. Всякий раз их попытки быть серьезными и обсудить будущее прерывались настоящим, и они снова и снова занимались любовью.
– Нам негде жить, – напомнил он ей. – И почти не в чем выйти на люди.
– Не говоря уже о единственной зубной щетке.
– Не пора ли тебе купить для себя розовую?
– Мы соберем все наши финансы и купим голубую.
– О'кей! Я счастлив.
– Ты чувствуешь себя счастливым? Очень счастливым? О, Максимилиан!
– Да перестань же, наконец, меня провоцировать. Убери руки и полежи спокойно. Ты можешь быть серьезной? Скажи, какую свадьбу ты хочешь?
– А почему бы не в военном стиле? Мне хочется увидеть тебя в военной форме. И мы могли бы пригласить твоих друзей по Корпусу.
– Мне нравится эта идея, – серьезно ответил Макс. – Я буду величественным, вот увидишь. И я сделаю все, чтобы наша свадьба не была похожа ни на одну из тех, в которых до сих пор мне приходилось участвовать. Поверь, для меня это совсем не шутка.
Бетти поцеловала его.
– Но ты же не позволишь мне выглядеть мрачной и консервативной, чтобы соответствовать твоему величию, майор?
– Ты можешь надеть наряд Дейзи Мае. Они оба рассмеялись.
– Я так не считаю, – сказала Бетти.-Скорее я позволю Фоксу По быть моим пажом. Это оживит церемонию.
Теперь уже он помешал продолжению их беседы. Бетти счастливо вздохнула, когда он снова принялся ласкать ее. И как это мужчина может проделывать такие вещи всего одной здоровой рукой?
