не убийца, и вовсе не желал становиться ни тем, ни другим.
В промежутке между сомнениями и раскаяниями ему удалось подыскать подходящее определение своим действиям. Он все делает правильно. Он не собирается никого убивать. Он просто играет отведенную ему роль в драме, не имеющей сценария. А как можно судить о персонаже, не зная, чем все закончится? Это же только начало!
Однако в промежутке между раскаяниями и сомнениями вернулись сомнения, которые уже посещали его в самом начале. «Если я не выполню их требований, они убьют меня. В конце концов они все равно могут меня убить!». Тут уж начались страхи.
– Можете поставить машину на частную стоянку позади здания. Мора подтвердит, что вы ее клиенты.
– Вряд ли, если ты заявишься, чтобы порвать с ней.
Боб на секунду задумался.
– Да, пожалуй.
Он вылез из машины и вошел в здание, размышляя на ходу, что сказать Море. Хоть бы разозлиться на нее по-настоящему, прийти в этакий раж! Наорать, обозвать ее сукой, швырнуть что-нибудь, разбить тарелку или опрокинуть стол – в общем, разыграть целый спектакль. Но у него вовсе не было настроения устраивать скандал. Наоборот, чем больше Боб думал о расставании с Морой, тем радостнее себя чувствовал. Он настолько погряз в этом своем богемном однообразии, что совсем перестал замечать множество иных волнующих возможностей. Мир велик и обилен, а Боб бездумно просиживал на диване перед телевизором, пил пиво и рассылал е-mail'ы друзьям. Но теперь он переродился, и его ждет необычная, интересная и опасная карьера. А может быть, и новая подруга жизни. Страстная, роскошная
Лестницу, ведущую к кабинету Моры, он преодолел в несколько прыжков.
Эстеван нервничал. Сколько времени осталось в их распоряжении? Успеют ли они провернуть начатое дело? Сработает ли вообще задуманная ими уловка? Эстеван понимал, что пока у копов нет руки Амадо или его самого – поскольку человек без руки такая же косвенная улика, как и рука без своего владельца – они не смогут завести на него дело. Без того или другого им не удастся привязать к Эстевану убийство Карлоса, и на этом все закончится.
Неожиданно Норберто обернулся с переднего сиденья и коснулся его плеча.
–
Эстеван посмотрел в направлении взгляда Норберто и увидел, как из «сааба» вылез тучный
–
Норберто нагнулся и достал из-под сиденья короткую тяжелую дубинку. Мартин беспокойно заерзал.
– Ну, не знаю, парни, может, не стоит?
Эстеван посмотрел на него,
–
Норберто рассмеялся.
–
Мартин выпрямился на сиденье и негодующе ткнул пальцем в сторону Норберто.
– Не думайте, парни, что я не понимаю, о чем вы говорите! Потому что я понимаю! В основном.
Эстеван зарычал.
– Тогда пойми, что нам нужна рука! У этого
Мартин кивнул.
Норберто и Эстеван вышли из машины.
Макс Ларга очнулся под мягкое покачивание движущегося автомобиля. Его окружала тьма. Голова болела. В памяти сохранилось только, что он приехал на урок мастурбации, а вот как очутился в этом багажнике, уже не помнил. Какого черта? Что происходит? Почему он в багажнике? Человека нельзя просто так запихивать в багажник, пришел Ларга к категорическому умозаключению. Во всяком случае, воспитанные люди так не поступают. Хотя, пожаловаться на особые неудобства он не мог, багажник был очень просторный.
Ларга ощутил острую потребность выяснить, что же все-таки происходит, и стал со всей мочи стучать ногами по крышке багажника. Непривычная физическая нагрузка очень скоро утомила его, да и каких-то заметных результатов эти усилия все равно не принесли. Тогда он в темноте стал искать на ощупь какой- нибудь инструмент потяжелее. Под руку ему попалась монтировка, и Ларга принялся молотить ею по крышке багажника, корпусу машины, по чему придется, лишь бы произвести как можно больше шума.
С радостью победителя Ларга почувствовал, что машина замедляет ход и останавливается. Потом услышал, как открылась дверь со стороны водителя. Ну, сейчас он задаст им жару! Никому не позволено
