безбожно перевраны.
– Я знаю Кучму. Он, конечно, ругается, но не столько же. Они там сразу же тыкают матюки, если что- то плохо слышно!
Шеф СБУ чувствовал, что Мыколу вот-вот возьмут в оборот американцы, и понимал, чем это может угрожать Украине. Поэтому спецслужба хотела знать содержание его записей. Нужно было выяснить, какие государственные секреты могут попасть в чужие руки.
Суммируя вышесказанное, Радченко заявил: служба нуждается в информации, которая поможет вести переговоры с зарубежными странами с целью минимизировать последствия кассетного скандала. После этого, он сформулировал предложение: СБУ готова выкупить находящийся у Болданюка архив Мельниченко. Деньги предлагалось взять из государственного бюджета – 100 тысяч долларов.
Выслушав Радченко, я заметил, что самостоятельно не могу принять решение. На это требовалось, в первую очередь, согласие Мыколы. Поэтому мне нужно было полететь в Америку и встретится с ним.
Вскоре глава СБУ организовал мне приглашение в Штаты и выдал на дорогу две тысячи долларов. Так я впервые в своей жизни очутился в Нью-Йорке и встретил вместе с Мыколой рассвет на Манхеттене.
Мельниченко поначалу верил что, попав в Америку, станет героем украинской диаспоры и окажется в центре внимания различных влиятельных организаций: от ФБР до Госдепартамента США. Так ему обещали журналисты «Свободы», «Нью-Йорк Таймс» и CBS. Однако во время своей поездки я убедился, что вместо славы и денег Мельниченко окружают неприятности. Угодил в тюрьму его опекун Литвиненко, а Министерство Юстиции США официально требовало от него отдать все свои записи. Адвокаты Лазаренко убедили высокие инстанции “потрусить” майора, рассчитывая, что это поможет их клиенту. Мыкола не хотел, чтобы его записи попали в руки американцев, и искал выход из ситуации. Поэтому мое предложение о сотрудничестве с СБУ пришлось весьма кстати.
В Нью-Йорке Мыкола передал мне личное послание для Радченко. Он выразил свою готовность сотрудничать с СБУ в целях укрепления государственной безопасности Украины. Это письмо Мельниченко написал на цветной ксерокопии своего паспорта – с целью доказать, что пишет действительно он сам. Вдобавок майор побеседовал с главой СБУ по телефону. Я набрал номер мобильного Радченко и передал трубку Мыколе. Он начал долго и сбивчиво клясться шефу СБУ в своей верности Украине. В ответ ему Радченко приказал:
– Мыкола, никому не доверяй!
И это было правильно. Вокруг Мельниченко крутилось много подозрительных личностей, готовых использовать его записи в собственных целях. Это были Швец, Жир, Купчинский и другие.
Теперь я понимаю, что команда, отданная генералом Радченко майору Мельниченко, оказалась действенной. Это был верный ход: Мыкола оставался в душе охранником и ждал, чтобы им руководил достойный начальник. Со времени разговора с главой СБУ, он не получал более конкретной команды, и поэтому по-прежнему никому не доверяет.
Зная о том, что представляет собой окружение Мыколы в Америке, я не стал уточнять, в чем именно будет заключаться наше сотрудничество с СБУ. Хотя он наверняка догадывался, что речь пойдет о записях.
После поездки в Америку, оставалось договориться с Болданюком.
Мой друг изначально скептически относился к попыткам сотрудничества с СБУ. Он не доверял украинской спецслужбе и не верил в ее эффективность – это наглядно продемонстрировали события вокруг Мыколы. Тем не менее, Болданюк согласился по моей просьбе встретиться с заместителем председателя СБУ Петром Шатковским.
Во время беседы с Радченко, я предложил главе СБУ лично убедить Болданюка в необходимости вернуть записи Мыколы в Украину. Однако Радченко, как человек осторожный, перепоручил вести переговоры своему заместителю.
Петр Шатковский был верным помощником шефа СБУ и пользовался его безграничным доверием. В службе он одновременно курировал разведку и контрразведку. Ни в одной другой стране такого нет: эти структуры выполняют противоположные функции: разведка ищет друзей, контрразведка – врагов. Но для Радченко это не имело значения – он полностью полагался на своего заместителя.
Взявшись за кассетный скандал, Шатковский не спешил предпринимать активные действия. Он объяснил мне, что поездку в Чехию нужно тщательно подготовить и, в целях конспирации, совместить с каким-нибудь официальным визитом в эту страну украинской делегации. В конечном итоге, заместитель главы СБУ встретился с Болданюком уже после того, как в Америке была обнародована запись разговора, в котором Кучма говорит о продаже в Ирак «Кольчуг». Их первые переговоры состоялись 8 мая 2002 года в Кракове.
Шатковский отправился в поездку на машине и самостоятельно добрался до границы с Польшей. Там его встретил посол Украины Никоненко и повез в Краков, где их уже ждал я. Вначале мы совершили экскурсию по центру города, посетили королевский замок Вавель. Затем втроем гуляли по военному кладбищу: польские спецслужбы должны были знать, что зампред СБУ ищет могилу своего дяди, который погиб, освобождая Польшу во время Второй Мировой войны. Вечером в Краков приехал Болданюк.
Познакомившись с Шатковским, мой друг поинтересовался:
– Зачем вы сюда приехали, и кто вас прислал? Какой мне смысл отдавать вам записи? Что вы сделаете с ними?
Гость из Киева заверил, что действует с санкции главы СБУ и представляет интересы спецслужбы, которая в соответствии с законодательными актами борется с коррупцией и осуществляет сбор информации, представляющей интерес с точки зрения государственной безопасности Украины. Шатковский объяснил, что хочет получить копии записей Мельниченко с целью проверить их на наличие государственной тайны. В первую очередь – запись разговора президента о «Кольчугах».
Выслушав его, Болданюк согласился найти интересующий СБУ компакт-диск. Однако никаких дальнейших гарантий мой друг не предоставил и предложил Шатковскому встретиться повторно, в Чехии.
В тот вечер я передал зампреду СБУ два компакт-диска, с записями разговоров президента от 10 июля 2000 года, где Кучма говорил о «Кольчугах». Получив записи, Шатковский обрадовался, что ему будет чем отчитаться за командировку перед начальством.
Во второй раз Шатковский приехал к Болданюку в Остраву. Они встретились в том самом ресторане, где мы принимали Мороза в январе 2000 года после его отдыха в Карловых Варах. Зампред СБУ предложил Болданюку передать все записи Мыколы в распоряжение службы в обмен на материальное вознаграждение. Была названа цена: 100 – 150 тысяч долларов США. Это предложение Болданюк назвал смешным. Он заявил, что Шатковский должен понимать: иные структуры готовы заплатить за записи Мыколы совсем другие деньги. В ответ, Шатковский извинился за столь низкую цену, но предупредил, что большим СБУ не располагает.
Болданюк пояснил свою позицию: записи, которые находятся под его контролем, не будут предметом бизнеса, и он гарантирует, что государственные секреты Украины не попадут в чужие руки. Против возвращения записей Мельниченко на родину, мой друг не возражал:
– Я уже отдал вам два компакт-диска. Покажите, что с этим сделано полезного для Украины.
Шатковский заверил, что полученная запись о «Кольчуге» помогает предотвратить возможные внешнеполитические осложнения для Украины. СБУ по собственной инициативе провела переговоры со спецслужбами западных стран и разъяснила, что намерение продать «Кольчуги» в Ирак не сопровождалось конкретными действиями.
Третья встреча Болданюка с зампредом СБУ состоялась в Южной Моравии. Мой друг пригласил Шатковского посетить главный регион виноделия в Чехии, чтобы продемонстрировать свои собственные винные склады. Компанию в этой поездке нам составили друзья и знакомые Болданюка. Сначала мы долго сидели в подвале и дегустировали разные сорта вин. Поздно вечером друзья Болданюка разъехались, я ушел спать, а Болданюк и Петр, оставшись одни, продолжили свои переговоры. В тот вечер мой друг перешел с зампредом СБУ на “ты”. Они говорили о судьбах Украины и о борьбе с коррупцией.
Шатковский убеждал моего друга, что его деятельность является инициативой группы патриотов, которые преследуют единственную цель: защитить Украину от вреда, который будет нанесен, если компакт-диски Мыколы попадут в плохие руки. Доказательства многочисленных преступлений, которые
