Говорящий с ветром

что толку от разговора будет мало. Он, безусловно, вежлив и обходителен, но у него жесткие складки возле рта и властное рукопожатие, показавшееся ей неприятным.

Она заставила себя улыбнуться. Неужели это она – Дерата, великолепно управляющаяся с мечом, не боявшаяся ни некромантов, ни берсерков, в семнаддать лет сдавшая все экзамены и получившая звание капитана гвардии.

«Лучше бы я десять раз вышла с оружием на бой, чем сражаться с Руоримом с помощью слов», – призналась она себе. Она не отличалась ни умением красиво говорить, ни хорошими манерами. Поэтому и не считала неприличным прийти ночью одной в комнату к просившему ее руки мужчине, чтобы сообщить ему об отказе.

Ладно, пойти к нему – это несложно. Но что дальше, как объясниться с Руоримом, не превратив его во врага ее отца? Руорим родился и вырос в Нортандере, принадлежал к мощному клану шейканов, в котором было много талантливых магов. Отец Дераты не заблуждался, усматривая в этом брачном союзе массу преимуществ.

Лучше не рассуждать, а действовать. Она взяла себя в руки и спустилась со стены на лестницу, закрученную подобно ракушке с улиткой. Сто шестьдесят ступеней до первого разветвления, потом еще пятьдесят до Галереи шепота, в которой издавна размещались личные покои семьи властителя Шейкура, в данный момент Дармоса Железнорукого. Дерата открыла дверь и вошла в главный коридор, ярко освещенный многочисленными факелами. Впереди находился Тронный зал, боковые коридоры слева и справа вели в комнаты членов семьи и их гостей. Во внешней стене было много ниш с крошечными окнами, а две маленькие дверцы скрывали выход на большой балкон. По узкой железной винтовой лестнице можно было попасть в библиотеку.

Четыре века назад, когда строили Шейкур, одной из первых закончили Галерею шепота. И в детстве Дерате, бывавшей там довольно часто, казалось, что из темных углов и ниш доносится шушуканье предков. А если прислушаться, можно разобрать и шепот дракона…

Перед комнатой Руорима нервничавшая Дерата остановилась, но вокруг не было ни души.

«Марела, надеюсь, твое воспитание хоть чего-нибудь стоит и мне удастся подобрать умные слова».

Дерата решительно постучала в деревянную дверь, сердце ее сильно билось.

Наконец приглушенный голос спросил:

– Кто там?

– Это я, Дерата, – ответила она так, чтобы в комнате ее услышали, но эхо не разлетелось по коридорам.

Раздались быстрые шаги, и дверь открылась. Удивление на лице Руорима сменилось радостью и надеждой, что еще больше смутило Дерату. Но начатое дело следует довести до конца.

– Простите, что потревожила вас в столь поздний час, но мне срочно нужно с вами поговорить. – Последние слова она подчеркнула особо, чтобы дать ему понять: речь не идет о тайном любовном свидании.

Он приподнял черную бровь:

– Входите, прошу вас.

Посторонился и пригласил ее войти.

Дерата быстро проскользнула в комнату; сердце ее подпрыгивало где-то у самого горла.

– Я не могу выйти за вас замуж, – заявила она, едва Руорим закрыл дверь.

«На редкость умное начало, – подумала испуганная девушка. – С места в карьер и без ненужных экивоков, дабы сразу взять быка за рога».

– Эта новость несколько неожиданна, – проговорил Руорим, на секунду замерший в удивлении. – И мне кажется, что в столь поздний час это слегка необдуманно… – Видимо, чтобы сменить тему, он предложил ей стул: – Может быть, вы присядете, Дерата?

Обстановка в комнате была скромной: стол, два стула и узкая, покрытая шкурами кровать. На скамье под маленьким окном стояли таз для умывания и кувшин с водой. На сундуке была небрежно разбросана одежда Руорима; он уже успел переодеться и теперь стоял перед Дератой в сапогах, рубашке и накидке.

Постель смята, значит, он уже спал. Однако его по-волчьи желтые глаза были ясными, длинные черные волосы аккуратно зачесаны, лицо напряженное. Руорим посматривал на гостью весело и с любопытством.

Полная противоположность тому, чего она ожидала. Неужели она ошиблась и этот мужчина не столь равнодушен и жесток, как ей казалось? Неужели в нем есть порядочность и такт, пусть даже в зачаточном состоянии?

– Спасибо, лучше я объяснюсь стоя и тут же уйду, – сказала Дерата, внезапно смутившись. – Если бы мой отец узнал, что я здесь…

– Подобную беседу можно было бы перенести на утро, – вполне дружелюбно возразил Руорим, хотя взгляд его оставался холодным. Правда, упрекать его за это вряд ли стоило.

– Позвольте мне сесть, так мне будет проще выслушать ваш отказ. – Он подошел к стулу, сел, отклонился назад и в ожидании принялся теребить длинные тонкие блестящие усы.

– Это слишком важно. Не поговорив с вами, я не смогу уснуть, – продолжала Дерата.

– И поэтому вы хотите, чтобы я тоже не спал, – парировал Руорим, язвительно ухмыляясь. – Об этом я и мечтать не смел, разве что при других обстоятельствах.

Дерата покраснела, ее поведение вдруг показалось ей до невозможности глупым.

– Я воин, а не стратег, – извинилась она. – Простите мне мою неприкрытую откровенность. Но я промолчала весь вечер и не хочу давать вам напрасную надежду. Видимо, у вас с моим отцом все уже