смогу тебе помочь во время приступов, моих способностей на это явно недостаточно. И ты умрешь, если не прекратишь сопротивляться. Наберись мужества и прими вызов. Возможно, тебя ждет сюрприз и ничего не случится.
– В каком смысле?
– Нигде не сказано, что ты сможешь использовать магию, даже если ее выпустишь. Если ты носишь ее в себе, то непросто контролировать ее своей маной. Твоя магия – это что-то древнее, естественное, появившееся задолго до алхимии. Может случиться так, что силы твои все равно будут связаны, потому что они предназначены для одной-единственной цели: чтобы ты выполнил свое предназначение.
– Ты хочешь сказать, – рассуждал Горен, – что мне совсем не обязательно становиться магом, скорее уж я медиум?
– Примерно так. Потому что ты все равно не знаешь, что с ней делать. Ты этому никогда не учился. – Звездный Блеск спокойно кивнула.
Горену эти объяснения вовсе не казались простыми и логичными.
– Значит, я еще меньше, чем раньше, под заклятием Малакея? Фигура в чьей-то игре, которую можно двигать туда-сюда?
Звездный Блеск встала:
– А разве не все мы такие, Горен? – Рука ее рванулась к горлу, закрыв след от рабского ошейника, который останется с ней до конца жизни.
– Нет, – громко сказал он, но тут же испугался и заговорил тише, перейдя чуть ли не на шепот: – Нет, Звездный Блеск, в это я не верю. Ты можешь чувствовать свою зависимость от богов, ну а я безбожник, я не надеюсь, что после смерти меня будет сопровождать Повелитель Душ. Шейканы пребывают вне божественных законов, они ответственны только перед самими собой, они сами, и только сами, принимают решения относительно жизни или смерти.
– Ну хорошо, гордый безбожник, пребывающий над всеми законами и предписаниями, тогда делай свой выбор между магией и смертью и не надейся, что я еще раз приду на помощь!
Она резко развернулась и исчезла в темноте.
Горен, как это часто бывало, почувствовал тоску и одиночество… и злость на самого себя, потому что так и не научился держать себя в руках. Потому что у них всегда все именно так и заканчивается.
«Никогда я не смогу ей ничего сказать, – думал он. – Она со мной только потому, что чувствует себя моей должницей из-за Долины Слез. Она сама мне говорила. Она не согласится, чтобы я ее освободил, а я понятия не имею, когда она решит, что расплатилась с долгами. Но она постоянно стремится сделать меня чем-то таким, чем я не являюсь. Не знаю, что она во мне видит, но могу ее только разочаровать. Я никогда не стану тем, кем она хочет».
Ему было плохо, он впал в отчаяние. Встреча с отцом приближалась, рос и его страх. Конечно, его все еще жгла жажда мести за смерть матери, но сможет ли он помериться силами с Руоримом? Готов ли он к открытому противостоянию? В тот раз он сбежал из лагеря только благодаря девушке по имени Звездный Блеск. Но теперь все изменилось. Руорим знает, что сын едет к нему. Возможно даже, он чувствует Горена.
«Значит, я не смогу пробраться в крепость незаметно. Разве что еще раз попрошу Звездный Блеск воспользоваться своими способностями. Раит тоже не заметил, что мы совсем близко. Но имею ли я право втягивать ее в эти дела? Могу ли требовать от нее подобной услуги? Не моя ли это личная битва?»
Горен осторожно поднялся. В ногах еще чувствовалась слабость, но боль прекратилась. Он песком потушил огонь: с одной стороны, забота товарищей его тронула, с другой – разозлило их легкомыслие. Неужели Звездный Блеск собиралась караулить всю ночь? А как она потом поедет дальше? Норканам тоже требуется сон, об этом Горен прекрасно знал от Крэйга, а ведь Звездный Блеск наполовину человек.
«Ах, какое мне дело? – подумал он, раздражаясь. – Все равно она меня не послушается и снова начнет бормотать заклинания».
Горен с несчастным видом помотал головой. Взошла луна, и он сумел разглядеть находящийся поблизости холм. Решительным шагом направился туда, по дороге отчаянно стараясь выкинуть из своих мыслей Звездный Блеск.
На вершине холма, как и надеялся шейкан, дул легкий ветерок. Горен подставил ему лицо, сосредоточился.
Скоро послышался тихий шепот и шушуканье.
Нет, не так. Ответ на вопрос, который он совсем не собирался задавать, – дело зашло слишком далеко.
Горен потер виски. Значит, так и должно быть. Он готов был выбросить все: доспехи Серебряное Пламя, кинжал Малакея, драконов щит. Но не себя самого.
Горен прислушался к себе, проверил спящую душу Малакея, окруженную темной стеной. Прорваться сквозь нее предок не сумеет, по крайней мере так утверждал Ур. Но Горен мог открыть стену и вытащить душу. Именно этого, скорее всего, захочет от него отец, и он наверняка не упустит ни одного шанса
