— Ну ты даешь… Бред какой-то… — шептал Карл. Потом он вскочил и заорал: — Ты что, шизанулась?
— Ты хоть ее прочитал? — задрожав всем телом, крикнула Зора. — Я столько времени на нее убила, курсовик в срок не сдала, для одного тебя старалась, а…
Она не высказала свою потаенную мысль, которая увязывала два момента («Я ради Карла пишу статьи» и «Карл целуется с Викторией Кипе»), поэтому, естественно, уловить смысл ее слов было проблематично.
— Что ты гонишь? Ты что натворила-то, а?
Зора опозорила его перед девушкой, перед всеми гостями вечеринки. От обаятельного Карла Томаса из Веллингтонской библиотеки афроамериканской музыки не осталось и следа. Перед ней стоял тот Карл, что душными, парными летними днями просиживал у подъездов многоквартирных домов в Роксбери. Карл, который в виртуозных словесных перепалках умел загибать такие оскорбительные шуточки, что соперники терялись. Никогда еще с Зорой не разговаривали подобным образом.
— Ты что, моя девушка?
Зора горестно зарыдала.
— И при чем тут, к хренам собачьим, твоя статья? А! Так, значит, я должен
— Я просто старалась тебе помочь. Вот все.
— Выходит, не просто, — сказал Карл, подбоченившись и до смешного напоминая Кики. — Ты хотела еще кое-чего. Ждала, так сказать, награды. Значит, я должен был за это лизать твой уродский зад?
— Заткнись!
— Так вот для чего все это было, — Карл насмешливо присвистнул, но в глазах его отчетливо читалась боль, усиливавшаяся с каждым новым озарением. — Ну ты даешь… Так вот почему ты обо мне пеклась? Я ведь знал, что не умею писать. А ты меня выставляла идиотом перед всеми этими «поэтами». Сонеты! Ты мне с самого начала мозги пудришь, да? Сначала подобрала меня на улице, а теперь набрасываешься, потому что я, типа, тебя обломал? Черт! Я думал, мы друзья!
— Я тоже так думала! — плакала Зора.
— Не реви, слезами тут не отделаешься, — гневно предостерег он, и все-таки в его голосе Зоре послышалось участие. У нее забрезжила робкая надежда, что все закончится хорошо. Она протянула Карлу руку, но тот попятился.
— Выкладывай, — потребовал он. — В чем дело? У тебя напряги с моей девушкой?
От этих слов у Зоры из носа живописно вылетел комок соплей и слез.
— Твоей девушкой!
— У вас с ней напряги?
Зора утерлась воротником платья.
— Нет, — негодующе фыркнула она. — Еще чего! Стану я напрягаться из-за такой!
Карл изумленно вытаращил глаза и прижал руку ко лбу, силясь осмыслить услышанное.
— Не понял…
— Неважно. Господи! Вы как раз друг друга стоите. Барахло, а не люди.
Карловы глаза посуровели. Он приблизил к ней искаженное лицо — совсем не о таком мечтала она целых полгода!
— А ты знаешь кто? — сказал он, и Зора приготовилась выслушать приговор. — Сука поганая.
Зора отвернулась и пустилась в трудный обратный путь по ступеням веранды — потеряв пальто, сумочку и гордость и приобретя целый ворох неприятностей. В этих туфлях спуск давался намного сложнее подъема. Вот, наконец, и тротуар. Гнев постепенно вытеснялся чувством унижения, и Зоре отчаянно захотелось домой. Она ощутила первые уколы стыда, который теперь, видимо, долго ее не отпустит. Скорее домой, спрятаться под что-нибудь большое и надежное. На веранде появился Джером.
— Зур? Что с тобой?
— Джей, поедем домой, со мной все нормально, пожалуйста, поедем домой.
Услышав это, Карл сбежал по ступенькам и кинулся к ней. Ему не хотелось запомниться ей таким — отталкивающим, грубым; почему-то его и сейчас волновало, что она о нем думает.
— Я просто пытаюсь понять, какая муха тебя укусила, — искренне сказал он, подходя к ней вплотную и заглядывая в глаза; Зора чуть не упала ему на грудь. Однако Джерому с веранды почудилось, что сестра съежилась от страха. Он ринулся вниз по ступенькам и протиснулся между ней и Карлом.
— Э, приятель, — неубедительно сказал он. — Осади.
Входная дверь опять отворилась. Вышла Виктория
Кипе.
— Супер! — крикнула Зора горстке наблюдавших с балкона зрителей. — Пора продавать билеты!
Виктория закрыла за собой дверь и сбежала по ступенькам, к немыслимым каблукам ей явно было не привыкать.
— Ты чего? — спросила она Зору, скорее, с любопытством, чем со злобой.
Зора раздраженно закатила глаза. Тогда Виктория повернулась к Джерому.
— Джей, из-за чего она?
Джером понурился и покачал головой. Виктория снова обратилась к Зоре:
— Ты хочешь мне что-то сказать?
Обычно Зора боялась цапаться с ровесницами, но контраст между невозмутимым великолепием Виктории Кипе и своим сопливым ничтожеством она вынести не смогла.
— Ничего! НИ-ЧЕ-ГО! — проорала Зора и зашагала прочь. Но тут у нее подвернулась нога, и Джером подхватил ее под локоть.
— Она завидует, и все дела, — язвительно бросил Карл. — Ты ее красивее. Вот она и бесится.
Зора развернулась к нему.
— Лично я выбираю себе партнеров не только из-за симпатичной задницы. Раньше мне почему-то казалось, что ты тоже, но я ошибалась.
— Прости, что ты сказала? — переспросила Виктория.
Зора, сопровождаемая братом, заковыляла было дальше, но Карл не отставал.
— Ведь ты ее совсем не знаешь. Привыкла всегда всех подряд презирать.
Зора опять остановилась.
— Прекрасно я ее знаю. Пустышка она. Потаскуха!
Карл едва успел перехватить кинувшуюся на нее
Викторию. Джером повис на указующей руке сестры.
— Зур! — прикрикнул он. — Прекрати! Довольно!
Но Зора упорно вырывалась. Карл с отвращением
посмотрел на них с Джеромом. Потом взял Викторию за руку и повел обратно.
— Вези свою сестру домой, — через плечо бросил он Джерому. — Она перебрала.
— И таких, как ты, я тоже знаю, — беспомощно прокричала Зора ему вслед. — Тебя волнует только твой член, который каждые пять минут выпрыгивает из штанов. Ни о чем другом ты думать не в состоянии. При этом тебе не хватает банальной разборчивости вставить его в кого-то поприличнее, чем Виктория Кипе. Ты просто кобель!
— Заткнись! — взвизгнула Виктория и заплакала.
— Как твой старикан? — заорал Карл. — Кобель, как и он? Сказать тебе кое-что?
Но Виктория громко завопила, перекрикивая его:
— Нет! Не надо, Карл, пожалуйста, забудем. Брось, не надо, умоляю!
Она билась в истерике и отчаянно закрывала ему рот. Зора хмуро смотрела на нее, ничего не понимая.
— Да почему, черт возьми? — спросил Карл, оторвав ее руку от своих губ и обнимая рыдающую девушку за плечи. — Она вечно корчит из себя принцессу, так пусть узнает кое-что про свою семейку. Она думает, ее папочка такой…
— НЕТ! — крикнула Виктория.
