из хрусталя, поданное прямо в постель.
Смех Джесса совершенно убил Осень. Она прикрыла глаза и на мгновение сумела отогнать от себя увиденное. Легкий ветерок касался ее щек, когда она вслушалась в знакомые звуки: сквозь гул голосов ей была слышна песнь древесной лягушки – и ее крик производил тягостное впечатление. На нее вдруг нашла тоска по одиночеству, которое полюбилось ей в последний год. Вначале ее пугали все эти ночные звуки, но теперь она к ним привыкла, и они были ей желанны. Пустыня казалась безбрежной и одинокой, но она научилась ценить эту своеобразную красоту.
– Только не говори мне, что ты спишь, – пробормотал совсем рядом тихий голос.
Осень открыла глаза и обнаружила, что она пристально смотрит в серебристо-серые глаза. Неожиданное блаженство охватило ее. Она улыбнулась Джессу.
– Это невозможно в такой шумной компании, – отозвалась она, поинтересовавшись, почему он больше не беседует с королевой телевидения.
– Похоже, у нас есть все, что требуется для раскопок. – Джесс продолжал удивлять ее, когда он сел на глыбу, на которую облокотилась она. – У нас есть топограф, картограф, стратограф. Целая команда. Хотя я удивляюсь, почему они не взяли с собой побольше студентов.
Осень перевела взгляд туда, где Вейн Карсон сидел, сортируя свой и профессорский багаж.
– Я думаю, что доктор Дэвидсон просил не отрывать их от обычных занятий.
– И тебе по-прежнему нравится заниматься этими раскопками?
– Это дает мне чувство единения с родиной. Я провела год в походах по этим местам. – Она прервалась, чтобы разглядеть лица в кругу, освещенные пламенем костра. – Когда-нибудь я снова привыкну к толпе. И снова буду рада, если рядом окажется кто-то, с кем можно будет поговорить. Для разнообразия.
Джесс опустился и уселся на песок рядом с ней.
– Я хотела выяснить, где моя настоящая семья. Думаю, этим я причинила сильную боль своим близким.
Джесс не реагировал на ее слова. Его выражение лица осталось неподвижным даже тогда, когда они встретились глазами.
– Они участвовали в твоих поисках?
– Нет! Родные сыновья моих приемных родителей, Донни и Майк, до сих пор думают, что я ненормальная. – Она пожала плечами. – Может быть, они не хотят думать о том, что в моих жилах течет индейская кровь?
Она поежилась. Она была начеку и напряженно всматривалась, как он пытается спрятать ярко вспыхнувшее чувство. Но то было слишком мимолетное наблюдение, чтобы она точно могла сказать, что это было именно так.
Она закрыла глаза и оперлась затылком о скалу. Она вспоминала своих братьев. Они думали, что она навязывалась тем, кому не нужна, из-за легкомыслия.
Братья – это было еще не все, только половина того, что мешало ей установить связь со своими навахскими родственниками. Ее мать также сопротивлялась всяческим попыткам связаться с кланом. Но удивительным было то, что именно отец оказался тем человеком, который понял ее желание найти свои корни, единственным, кто одобрил ее. Кроме того, он знал цену семейным узам. О’Нилы были дружной семьей и хранили, как сокровище, историю семьи, которая восходила к тем временам, когда род владел замками в Ирландии.
Джесс встал. Осень не удивилась. Она ожидала, что он уйдет, но Джесс протянул ей руку.
– Давай уйдем отсюда. Пойдем прогуляемся.
Приглашение было явным проявлением внимания. Но, помня его прежнее поведение, она решила, что он на самом деле не хочет быть рядом с нею. И тряхнула головой:
– Нет, спасибо.
К ее удивлению, он снова опустился на землю.
– Боишься, – сказал он, – и, конечно же, наверняка не о том, что они, – и Джесс жестом указал на группу собравшихся, – о тебе подумают.
Несколько мгновений она изучала выражение его лица. Очень возможно, что за его предложением стояли какие-то скрытые мотивы.
– В чем дело, Джесс? Зачем ты здесь, на самом-то деле?
Может быть, думала она, он рассматривал раскопки как возможность восстановить их отношения. Эта мысль одновременно и согрела, и испугала ее. Он пожал плечами, и могло показаться, что он бесстрастен, но этого не было – она чувствовала. Слишком большое напряжение исходило от него.
– Здесь много людей. Это мои владения.
– Мне кажется, насколько я, конечно, помню, – в сентябре у тебя должны были быть дела на ранчо, требующие твоего присутствия. – Когда он стал избегать встреч с ней, то привел именно эту причину. – Ты ведь имел в виду овец?
Он замкнулся.
– Скот перевозят на зимние пастбища.
– И в этом году тебе не нужно за ним приглядывать? – Она подчеркнула первые слова.
– Мой управляющий справится с этим сам.
– А в прошлом году его не было?
– То, что случилось в прошлом году, не имеет никакого отношения к этому. – Он потянулся к ее
