— Пойду принесу остальное из машины.
— Это еще не все? — Голос Айши был теплый и сердечный, но Гектор заметил, как напряглись ее губы.
— Просто соусы и все такое? — уточнил он.
— Да, — ответил его отец. — Соусы, напитки, сыр и фрукты.
— Боже, куда нам столько всего? — шепнула Айша.
Не заморачивайся, хотел сказать он ей, их уже не изменишь. Они всегда такими были и будут. Почему тебя до сих пор это удивляет?
— Не переживай, — шепнул он ей в ответ. — То, что не съедим сегодня, будем доедать на обед всю следующую неделю.
Не прошло и часа, как в доме уже было не протолкнуться. Приехала его сестра Элизабет со своими двумя детьми — Савой и Ангеликой. Айша поставила детям на DVD-проигрывателе их любимый мультфильм «История игрушек». И у Гектора появилось много времени, чтобы пообщаться с племянником Савой. Тот был всего на год младше Адама, но уже казался более уверенным в себе, более развитым и более смелым, чем его сын. Сава был гибкий, проворный, спортивный мальчик. Он сидел перед самым экраном и, воображая себя Баззом Лайтйиэром[10], беззвучно шевелил губами, произнося наизусть слова своего героя. Девочки, Мелисса и Ангелика, сидели бок о бок на диване — смотрели мультфильм и перешептывались.
— Такой день чудесный, пошли бы поиграли на улице.
Четверо детей никак не отреагировали на слова бабушки.
— Оставьте их, Коула, пусть смотрят свой мультик.
Проигнорировав Айшу, мать Гектора повернулась к сыну и по-гречески ему сказала:
— Они только и делают, что торчат перед телевизором, будь он неладен.
— Как и мы в свое время, мама.
— Неправда. — С этими словами мать оттолкнула его и прошла на кухню. Выхватила нож у Айши: — Давай я сама, милочка.
Гектор заметил, как напряглась спина жены.
Погода была идеальная, небо чистое, голубое, без единого облачка. Роскошный денек уходящего лета. Приехал его двоюродный брат Гарри с женой Сэнди и сыном, восьмилетним Рокко. Следом прибыли Билал и Шамира с двумя детьми. Маленький Ибби побежал прямиком в гостиную и плюхнулся рядом с Адамом и Савой. Даже не поздоровавшись с ними, он прилип взглядом к экрану. Малышка Соня, поначалу отказавшаяся присоединиться к остальным детям, беспокойно цеплялась за колени матери, но смех, раздававшийся в гостиной, постепенно выманил ее из кухни, и она, покинув женщин, тихо уселась на пол подле девочек. Айша поставила на журнальный столик поднос с пирожками и нарезанной колбасой, и дети накинулись на еду.
Гектор вышел на задний двор с Билалом. Его отец предложил им по банке пива.
Билал отказался, едва заметно качнув головой.
— Да ладно тебе, глотни чуть-чуть.
— Я теперь не пью, Маноли, ты же знаешь.
Отец Гектора рассмеялся:
— Ты, наверно, единственный непьющий абориген во всей Австралии.
— Нет, не единственный. Говорят, еще в Таунсвилле есть один.
— Что ж, тогда принесу тебе кока-колу.
Его отец медленно потащился на веранду, а Гектор отвел друга в сторону и извинился.
Билал вскинул руку, останавливая его:
— Не бери в голову. Он помнит, как я не просыхал когда-то.
— Со мной на пару.
В юности они и впрямь много пили. Это было в последний год учебы в школе. Билала тогда звали Терри. Пора позднего отрочества в памяти Гектора отложилась как череда бесконечных развлечений. Они ходили на вечеринки, в клубы, на концерты, принимали наркотики, пили, клеили девчонок. Иногда дрались — как в тот вечер у клуба «Накачка» на Кинг-стрит, когда вышибала, глянув на черное рябое лицо Терри, с которого не сходило надменное выражение, отказался пропустить парня внутрь. Гектор налетел на амбала, кулаком заехал ему по носу. Тот взвыл, бросился на них обоих, швырнул Гектора на припаркованный автомобиль — он до сих пор помнит, что это был «ягуар», — и, одной рукой придерживая Терри, стал избивать его, нанося удары по спине, по лицу, в живот, в пах, в челюсть. Гектор потом неделю ходить не мог, да и от Терри ему тоже досталось. Тот был взбешен тем, что Гектор полез драться. «Урод недоделанный! Я что — просил меня защищать?»
Мать Гектора, разумеется, во всем обвинила его друга. «Этот Терри — животное, — кричала она. — Зачем ты водишь дружбу с
Прибыли приятели Гектора, работавшие вместе с ним в Департаменте юридической помощи. Дедж нес коробку с пивом. Линна, шедшая с ним рядом, держала в руке бутылку вина. За ними молча следовал смуглый мужчина. Небритый и угрюмый, на вид он был моложе всех остальных. Гектор предположил, что ему, должно быть, лет тридцать. Лицо мужчины Гектору было знакомо. Интересно, с кем он пришел: с Деджем или с Линной? Дедж поставил коробку с пивом на газон, обнял Манолиса и по обычаю балканских народов трижды расцеловал его в щеки. Потом представил незнакомца:
— Это Ари.
Отец Гектора завел с гостем светский разговор по-гречески, но греческий Ари оставлял желать лучшего. Манолис отвернулся от него и вновь стал раздувать угли.
— Оставь, папа. До ужина полно времени.
— Нет, Маноли, за барбекю ты отвечаешь. Часа два пройдет, пока разогреется как следует.
— Видишь? — торжествующе произнес его отец. — Твоя жена умнее, чем ты. — Старик обнял невестку за плечи. Айша стиснула его руку.
— Айша, это Ари.
Гектор заметил одобрительный взгляд гостя и испытал гордость за свою жену.
— Мне знакомо твое лицо, Ари. Мы где-то встречались?
Мужчина кивнул Гектору:
— Да, мы ходим в один и тот же спортзал. — Ари показал куда-то на запад. — Там, за поворотом.
— Точно. — Теперь Гектор узнал его. Он был одним из завсегдатаев того чертового спортзала. Сам Гектор наведывался туда лишь от случая к случаю. Ограничивался утренней зарядкой; для него это было более чем достаточно. Правда, на этой неделе в спортзал сходить придется — чтобы избавиться от калорий, которые он наберет сегодня вечером. А потом на многие недели он опять будет свободен. Гектор предположил, что Ари, вероятно, из той породы ненормальных парней, для которых норткотский[12] тренажерный зал является средоточием светской жизни, где они проводят почти все свое время.
