от яркого света. Нужно подойти к нему? Дотронуться? Каким образом можно переместить свечение? Думать дальше у Никса времени не было, потому что мужчина уже двинулся в его сторону. Его шаги становились тверже по мере того, как он приближался, свечение изгибалось и колыхалось вокруг, словно расплавленный воск, вытягиваясь по направлению к Никсу. Юноша шагнул ближе, чтобы принять его на себя.
Губы Джейкоба зашевелились.
Никс развел руки, заключая пламя в объятия.
Джейкоб заговорил.
— Мне казалось, я велел тебе держаться подальше отсюда.
Последнее, что Никс увидел, — это кулак Джейкоба, несущийся сквозь огонь. А потом наконец на него обрушилась тьма.
ГЛАВА 15
Солнце зашло. Это было первое, о чем подумал Никс, когда открыл глаза: солнце зашло и окрасило желто-зеленую траву под ним в темный, сине-зеленый цвет. Должно быть, он уснул. Все тело ныло от боли, а веки слипались, словно кто-то давил на них. Где он? Никс попытался пошевелить головой, но легчайшее напряжение мышц причинило такую боль, словно в позвоночник воткнулись бритвенные лезвия. Он что, отрубился? Ему вспомнился Джейкоб, но главным была всепобеждающая усталость.
Никс закрыл глаза, а когда снова открыл, солнце вернулось. Сколько времени он пролежал на земле? Собрав все силы, он поднес руку к глазам и потер веки. Приподнялся на локтях и снова впился взглядом в тени, лежавшие на траве, пытаясь понять, который сейчас час. Голова кружилась, спина ныла, а ног он не чувствовал вообще.
— Ты в порядке?
Где-то позади него раздался голос Джейкоба и нарушил печать временной амнезии. Никс вспомнил: он привез Нив домой и попытался оттянуть пламя от ее отца. Потом мужик врезал ему. Последнее, что помнил Никс, — это Джейкоб, надвигающийся на него со сжатыми кулаками.
Ник дотронулся до лица. Кровь, еще теплая, скопилась у него под носом, правый глаз болел и распух.
Значит, он может чувствовать боль.
«Ваше человеческое тело — лишь оболочка, предназначенная удерживать внутри вашу истинную сущность — ту, что не принадлежит этому миру…»
Преодолевая боль, он повернулся. Господи, как же больно.
— Отвечать будешь или как?
Джейкоб Клоуз стоял все в той же позе, понял Никс, как и тогда, когда мгновением раньше ударил его в лицо. Шнур от плеера все еще висел у него на шее; левая рука лениво потирала костяшки правой. Глаза были немного грустными, немного усталыми, как обычно. Но вокруг… ничего. Светящийся ореол пропал.
«Кольцо огня» ушло. Никс заставил его исчезнуть.
Он почувствовал, как лицо ожило и улыбка невольно расплылась на губах.
— Думаешь, это смешно, чувак? Может, тебе еще раз врезать?
Голос Джейкоба прозвучал неуверенно, скорее с чувством вины, чем гнева. Тут он потер голову, и Никс понял: он сейчас, должно быть, гадает, что же с ним произошло, куда девалась боль.
— Нет, мистер Клоуз. Я просто… ошеломлен. Вне себя от радости.
Он смолк, глядя на Джейкоба, который качал головой и притворялся раздраженным.
— Все нормально. Я это заслужил.
На этот раз улыбнулся Джейкоб.
— Прости, парень. Я погорячился. Нив рассказала мне, что произошло.
— Нив? — Никс посмотрел на кресло, стоявшее на лужайке, но там было пусто.
— Ушла за льдом. У тебя вот-вот жуткий фингал вылезет.
Джейкоб потянулся, чтобы дотронуться до Никса, и впервые юноша не отдернулся.
— Хотя, кажется, все уже проходит.
Скривившись, Джейкоб осмотрел больное место.
— Ничего себе. Странно. Поверить не могу, что я тебе врезал. Это все потому, что мне… не по себе было. Сам не понял. Так или иначе, сейчас я в порядке. И между нами тоже все нормально, между мной и тобой. Нив рассказала мне, что это все тот парень, Блик. Она сказала, что ты довез ее до дома. Постой, Никс. Я чувствовал себя так… погано. Но теперь все в порядке. В порядке, — повторил он.
— Вы хорошо себя чувствуете? — отозвался Никс.
Это было похоже на правду, и все же ему не верилось. Неужели все так легко? Неужели это все, что ему требовалось сделать? А мама, мог ли он спасти ее? Этот опыт показался ему изматывающим, даже болезненным, и сейчас еще каждая мышца в теле Никса ныла — и все же это была полная ерунда по сравнению с тем, что ему удалось совершить! Никс посмотрел на Джейкоба.
— Нив мало что соображала, — сказал он, пытаясь придать голосу бодрость, но сам не веря, что у него это получается. — Что… что она вспомнила?
— Можешь сам спросить. Она только что ушла в дом. Слушай… я правда не совсем понимаю, что тут произошло. Я совсем… ничего не соображал. Сейчас объясню.
Джейкоб негромко крякнул.
— Я думал, у меня сердечный приступ или что-то типа того. Думал, что мне уже… ну, ты понял. Крышка. Но теперь я нормально себя чувствую. Нет, даже лучше, намного лучше.
— Я уверена, что Никс просто счастлив слышать, что твой хук правой вернул тебе молодость, — раздался рядом голос Нив, и оба повернулись к ней. — У нас не нашлось ни одного пузыря со льдом, так что я положила несколько кубиков в пакет.
«О нет», — пронеслось в голове у Никса.
— Я даже для тебя один приготовила. — Она улыбнулась и кинула им в отца. — Как только адреналин улетучится, твои костяшки начнут болеть.
«Нет. О господи… Нет».
— Я в порядке, — ответил Джейкоб, не сводя глаз с Никса. — Ты уверен, с тобой все хорошо?
Нив уже подошла к ним, шагнула к Никсу, чтобы прижать пакет со льдом к его лицу.
— А ты как думаешь, папочка? В тебе веса примерно три сотни фунтов, и ты врезал ему прямо по лицу. Конечно, ему не может быть хорошо.
Ее голос был веселым, глаза смотрели осмысленно. Все в ней было как всегда — ни за что не догадаешься, что всего минуту назад она находилась под кайфом.
«Нет, нет, нет».
— Хочу извиниться за нас обоих, — сказала Нив. — На самом деле, это я виновата.
Она взяла безжизненную руку Никса в свои — теплые, мягкие, живые — и прижала ее к пакету со льдом у виска.
— Я правда облажалась. Это все… ну, ты понял, из-за кого это все.
Тут она отвела глаза.
— Хочешь встать? Или лучше прилечь? У тебя немного ошалелый вид.
Никс понял, что сидит с открытым ртом, и услышал слово, сорвавшееся с губ.
— Нет.
Пакет полетел на землю.
— Я была бы очень рада, если б ты ничего не стал рассказывать К. А… — начала она.
— Нет, — повторил он и начал пятиться от отца с дочерью — назад к лесу, из которого недавно выскочил.
— Никс? — встревоженно позвал его Джейкоб.
— Какого черта, Никс? — спросила Нив. — Что с тобой такое? Тебе нехорошо? Ты меня пугаешь.
Он искоса смотрел на нее и видел чудные волосы, совсем недавно взмокшие от пота и прилипшие к коже, а теперь сухие, блестящие и пушистые, миндалевидные темно-карие глаза — Никс всегда считал
