Лес потерянных

И, чтобы себя взбодрить, старик тоже запел, присоединяясь к Абакуму.

Мы тоскуем по покинутой земле,
Мы простились с ней когда-то на заре,
С Лучезарной Драгомирой
От врагов ушли постылых —
Но Эдефию мы в сердце унесли,
Нет дороже ничего родной земли.

После этой чехарды
Долго ждали мы рождения Звезды,
Долго, долго, долго
Ждали мы рождения Звезды.

Мы в Эдефию вернемся, дайте срок,
Так желает Окса, значит, дан зарок
Вместе с ней мы храбрецы, удальцы и молодцы —
Запевайте нашу песню, Беглецы!

К обоим мужчинам присоединился гортанный голос Пьера, а вскоре и Павел тоже запел, хрипло и решительно:

Мы вернемся к нашим милым берегам,
Молодая Окса путь укажет нам,
Принесла надежду юная заря:
Долгожданной мы зовем ее не зря!
Вместе с ней мы храбрецы, удальцы и молодцы —
Запевайте нашу песню, Беглецы!

Мы от Оксы указаний ожидаем,
Пусть возглавит нас, а мы не подкачаем.
Знаем, горькие терзанья на исходе,
Скоро-скоро снова встретимся в походе!
В дом вернутся храбрецы, удальцы и молодцы —
Запевайте нашу песню, Беглецы!

Мы исполним вековые ожиданья,
Принесем в наш мир любовь и процветанье,
Над Эдефией взойдет заря свободы,
Озарит она все земли и все воды,

Зелень Мантии, леса, поля, пороги,
Неприступных гор Обрывистых отроги,
Остров Фей и полосу прибрежной гальки,
И далекий уголок Неприближайки.

И повсюду до скончания веков
Будут славить легендарных Беглецов,
Что в бою не подвели, свою верность сберегли,
Лучезарной юной Оксе помогли!

Долгожданная нам счастье принесла,
И надежда в каждом сердце расцвела.
Вместе с Оксой мы бойцы, удальцы и молодцы —
Запевайте нашу песню, Беглецы!

И Беглецы двинулись дальше в ритме песни. Слова гимна снова поселили надежду в их сердцах.

Оксу же трясло от сдерживаемых эмоций. Удивление сменилось смущением и неловкостью от того, что она удостоилась такой чести. С полыхающими щеками, взбудораженная девочка шла впереди.

Гимн, написанный в ее честь? Вот уж действительно, это не с каждым может случиться… Только вот заслуживает ли она таких почестей? Ей так не казалось.

Окса не смела смотреть на своих спутников, хотя ее распирало от гордости.

— «Мы в Эдефию, вернемся, дайте срок!» — пропел Тугдуал, нагнав ее.

— Ой, перестань уже издеваться… — буркнула она.

— Но я вовсе не издеваюсь!

— Ну тогда, если ты хоть немножко меня любишь, больше никогда на это даже не намекай, ладно?

— Как скажешь, Маленькая Лучезарная… Но я не уверен в том, что уклонение — это добродетель.

Окса не успела поразмыслить над загадочным ответом Тугдуала. Ее насторожил звук падающего тела. Она мигом обернулась: Гюс рухнул на раскаленную землю.

— Больше не могу… — глаза мальчика были налиты кровью.

Вид у него был ужасным. В таком темпе он недолго протянет. Ей стало очень горько. А над головой мраморное небо затянули темные тучи с металлическим отливом. Периодически сверкали молнии, вынуждая вкартиненных Беглецов всякий раз вздрагивать. Но именно эти предвестники грозы навели Гюса на спасительную для всех мысль…

— Окса! — окликнул он подругу.

Девочка вздрогнула, застигнутая врасплох взволнованным голосом приятеля.

— Давненько ты у нас не злилась… — заметил Гюс хриплым от жажды голосом.

Окса озадаченно уставилась на друга. Что это с ним?

— Э-э… Извини, Гюс, но тебе не кажется, что все и без того довольно сложно? Я обезвожена, выдохлась и отчаялась. И, если хочешь знать, в ужасе от мысли, что умру через несколько часов… Но я не злюсь. Нет! Для этого мне нужно иметь хоть каплю энергии, тебе не кажется?

Она уставилась серыми глазами на Гюса, ответившего ей едва заметной улыбкой.

— Помнишь, как МакГроу выгнал тебя с урока? — поинтересовался мальчик.

Оксе потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, к чему они клонит.

— ДА!!!! — просияла она. — Злость означает грозу, а гроза означает… ДОЖДЬ!!!

Последнее слово оживило Беглецов, возродив в них почти угасшую надежду. Надежду выжить.