должен был бы делать человек, который провел у немцев несколько лет в плену. А однажды, когда сын неуклюже поздравил отца с праздником, тот взял его за локоток, увел во двор на лавочку и доверил тайну: «Нынешняя коммунистическая власть – неправильная. Посмотри, каких людей она выталкивает наверх? Каждый вихрастый сынок конюха – теперь барин, а мы – интеллигентные люди – никому не нужны. Все это быдло, все эти рабочие и крестьяне. Куда они приведут страну, что они построят? Это тупик, в цивилизованном мире всем правит элита, самые богатые и образованные люди. Ты, сынок, элита, а не быдло, помни всегда об этом».
С тех пор сынок иначе стал смотреть на школьных друзей. На всех этих детей доярок, хлеборобов и механизаторов… На то, как они курили уже в десять лет, как ржали на уроках, как тискались на сеновалах, еще будучи совсем подростками. Между ними и Юрой встала огромная стена отчуждения. Сейчас, уже спустя много лет, Ищенко видел в Янушевиче не просто своего политического противника, он узнавал в нем то, что он ненавидел с детства. Все эти «янушевичи», эта дворовая шпана в широких драповых штанах, с кепками на затылке и цигаркой в зубах, вся эта шваль, которая хихикала на уроках отца и подкладывала ему кнопки на стул, вся эта тупорылая, помешанная на танцах, девках и вине гопота… Они не били его, нет. Боялись, что учительский сынок нажалуется отцу, директору школы, а там придет участковый… Они просто пакостили ему: харкали в тетради, бросали комья соли в суп в школьной столовой, прятали шапку и портфель, периодически объявляли бойкоты… «Советская власть» для него постепенно стала синонимом «власти быдла», что с самого начала и пытался объяснить ему отец. А когда угрюмый Юра стал постарше и отец понял, что парень не проболтается, сыну была доверена главная тайна. Папа, оказывается, не просто был военнопленным, а служил в лагерной администрации, имел возможность пить каждый день кофе и близко общаться с немецким начальством, людьми очень образованными и культурными. Немцы, объяснял отец, хотели принести на территорию России цивилизацию, освободить народ от власти тирана – Сталина, которого поддерживало быдло. А все разговоры по телевизору про фашистские убийства, лагеря… Конечно, Гитлер вынужден был уничтожать жидов и коммунистов, иначе было нельзя. Жаль, победили Советы, а не Гитлер и Бандера…
Но юность не хочет быть на стороне проигравших неудачников, все время перебирающих свое прошлое, мечтающих о каком-то внезапном крушении империи, запускающей первого человека в космос, осваивающей просторы Сибири, делающей революции в Африке и Латинской Америке… Главное – быть элитой внутри, решил Ищенко, главное – самому не превратиться в быдло, не быть, как они. Он покупал дорогую одежду, даже если приходилось отказывать себе в еде, он душился французскими одеколонами и даже слушал классическую музыку… И в СССР есть своя элита, надо пробиваться наверх и управлять этим стадом рабочих и крестьян! Поэтому молодой Ищенко вступает в партию (чем сильно обижает отца) и начинает усиленно учиться в институте на экономиста. Дорогие привычки дорого стоят. Но когда работаешь бухгалтером и экономистом – все равно что-то к рукам прилипает, уже в тридцать лет Ищенко имел и квартиру, и машину. «Советская власть» ему даже начала нравиться. Но тут неожиданно с самого верха из Москвы послышались такие речи, которые он последний раз слышал от отца в далеком детстве и по страшному секрету. центральные советские журналы писали гадости против Сталина (вспомнили же через столько лет!), хвалили царскую Россию, а еще больше – Запад и «цивилизацию». Душой Ищенко поддерживал эти начинания, но с места заштатного экономиста не дергался. А вот женился Ищенко удачно. Светлана Колесникова, тоже экономист, оказалась крестницей одного из банковских бонз – Вадима Гетмана, экономиста-реформатора, друга московского Гайдара и питерского Чубайса. Ищенко получает престижную должность в Киеве, у него родился сын, которого назвали в честь отца – Андреем, а Гетман двинул своего кума дальше. Команда Гетмана создала банк «Украина» на основе «Сельхозбанка». В содружестве с Центробанком новый банк успешно пылесосил и вклады населения, и государственные деньги, и западные кредиты. Но бывает так: украдешь миллион у миллионера, так он и не заметит, а украдешь мятую трешку у бомжа – он тебя прирежет. Так получилось и с Гетманом, врагов больших он не имел, так как всех покупал, а, видимо, кинул кого-то, маленько, кого даже и не заметил, и тот за паршивую десятку его заказал. Благодетеля Ищенко убили прямо в подъезде. Но перспективный экономист Ищенко уже был выведен на орбиту. Команда Гетмана поддержала Ищенко при назначении на пост в Центробанк. Нельзя было банк «Украина» оставлять без связей в Центробанке. Так и работали на пару, пока Кушма эту лавочку не прикрыл. А его, Ищенко, чья подпись красовалась на всех украинских банкнотах, заметили. Заметили не кто-нибудь, а американцы… Впрочем, он сам сделал все для этого. После развала СССР надо было создавать валюту – гривну, и не просто создавать, но и поддерживать ее курс. А как его поддерживать в полумертвой экономике? Только одним способом – продать золотовалютный резерв, а когда он кончится – взять кредиты. Так мудро Ищенко и делал. А когда кредитов стало много, пришли люди из ЦРУ и сказали: «Мы не требуем наши деньги назад, мы хотим сотрудничать». А потом появилась она, Катя Чумиченко, бывшая сотрудница Госдепартамента США, родители которой эмигрировали в США еще после войны. Ищенко был не дурак. Он прекрасно понимал, что Катя, руководительница какого-то мелкого якобы благотворительного фонда, никак не могла появиться в самолете с делегацией банкиров, летящих в США за кредитами. И уж тем более к нему, женатому человеку, не должна была так агрессивно приставать. Ищенко понял, что ее ему подкладывают… Но у него в жизни был удачный опыт общения с женщиной, выведшей его на высоких покровителей. Жена Светлана связала его с Гетманом, чье фото до сих пор стоит на рабочем столе. Но Гетмана уже нет, а вот новый высочайший покровитель понадобится! И Ищенко пошел на контакт, развелся, детей забрал себе и женился вновь. А через некоторое время ему сказали подготовиться к важному событию. Как рассказал Ищенко позже Хербст, прежний посол просто вызвал Кушму и потребовал, чтобы Ищенко назначили премьер-министром. Это было в 1999 году. Может быть, и дальше бы все было нормально, если бы не бывшие друзья из команды Гетмана, которые обанкротили банк «Украина», кинув миллионы простых граждан, да Юлька Тимоченко, ставшая его заместителем и разворовавшая весь энергетический комплекс. Оппозиция стала требовать от Кушмы их отставки. Но американский посол, к которому в панике прибежал Ищенко, все ему объяснил: «Конечно, вас отправят в отставку, и это хорошо, вы станете главным оппозиционером, вы объявите, что не захотели работать с «преступной властью», а потом победите на президентских выборах, мы вам поможем, ничего не бойтесь, слушайте, что мы говорим». С тех пор Ищенко уже перестал что-то планировать. Наверху все знают, у них есть план.
Юрий Ищенко сидел и смотрел телевизор, ожидая начала заседания своего президентского штаба.
Шел сюжет о том, как Кушма отчитывает Янушевича за то, что тот уже несколько месяцев не предпринимает меры по устранению последствий взрывов на военных складах в Запорожье.
И если в доме Марины и Ивана, родных Николая Козака, которые тоже смотрели этот сюжет, сидя в Запорожье, поведение Кушмы, который, казалось бы, сам двигал вперед Янушевича, а теперь его же топил перед избирателями, вызвало удивление, то в сдвоенном «люксе» отеля «Премьер», где расположился штаб Юрия Андреевича, сюжет, посвященный этому событию, равно как и последующие сообщения корреспондентов, вызывали только взрывы смеха, общий прилив радости и восторгов.
Ну и правда, разве можно было сдержать искреннее восхищение по поводу абсолютной тупости и интеллектуальной импотенции конкурентов?!
Ну, что ни сюжет в программе новостей – то обязательно очередное свидетельство несостоятельности всех этих… Кушмы и Янушевича… Ну как над ними не поржать, как не поизмываться над ними?!
Впрочем, и компания хорошая в отеле «Премьер» собралась. Помимо самих Юрия Андреевича и его красавицы-жены Катерины Чумиченко, были тут и сын Ищенко от первого брака – Андрей, и помощник Майка Боуна Слободан Ивонарич, и дорогой грузинский гость Гига Бикерия, а также друзья Андрея – адвокат Леня Рибко и профессиональный боксер Дима Кибкало.
Гига с чисто грузинской широтой души привез хорошего вина, настоящих «Мукузани» и «Цинандали». Вино было в больших десятилитровых бутылях, для того чтобы не разбились, по-деревенски обвитых вязаной сеткой из белой соломы. В больших, тоже деревенских, корзинах было и грузинское угощение – фрукты и пшеничные лепешки.
– С этим вином успех нашей «бархатной революции роз» нежно перетечет в сердца наших украинских братьев, – приложив руку к груди и артистически кланяясь, сказал Гига и выпил бокал красного вина.
– Ну, с такими конкурентами, – кивая на телеэкран и улыбаясь, подхватила Катерина Чумиченко, – с такими конкурентами, как этот косноязычный Янушевич, и с такими друзьями, как Гига и Слободан, мы выиграем все сражения.
– Ну, поглядите на этого уголовника, – со смехом указывала на экран Катерина, – он в красноречии
