Джекоб замотал головой.
— Мы могли бы выждать некоторое время, потом покинуть город и начать новую жизнь в каком- нибудь другом месте.
— По миллиону каждому, — подхватил Лу. — Подумай.
— Вы все равно с такой суммой не скроетесь. — Я вздохнул. — Рано или поздно обязательно попадетесь на какой-нибудь ерунде.
— Как ты не понимаешь, Хэнк? — Голос Джекоба срывался от нетерпения. — Ведь эти деньги как будто и не существуют вовсе. Никто, кроме нас, о них не знает.
— Это три миллиона, Джекоб. Где-то же они пропали. Ты не сможешь убедить меня в том, что их никто не разыскивает.
— Если бы их искали, мы бы уже слышали об этом. В «Новостях» давно бы промелькнула эта информация.
— Это деньги наркомафии, — уверенно заявил Лу. — А это подпольные дела. Власти здесь ни при чем.
— Ты не… — начал было я, но Лу резко оборвал меня.
— Господи, Хэнк. Такие деньги плывут прямо нам в руки. Это же настоящая американская мечта, а ты хочешь пройти мимо.
— Надо работать на американскую мечту, Лу. Нельзя же ее своровать.
— Ну, в таком случае наша находка почище американской мечты.
— Какой резон сдавать эти деньги? — спросил Джекоб. — Никому не будет хуже, если мы возьмем их себе. Никто ничего не узнает.
— Это же воровство, Джекоб. Неужели непонятно?
— Вовсе это не воровство, — твердо сказал он. — Просто мы нашли утерянное сокровище, сундук, набитый золотом.
В его рассуждениях была доля здравого смысла. Я это понимал, но в то же время мне казалось, что мы упускаем из виду нечто очень важное. Мэри-Бет заскулил, и Джекоб, не отрывая от меня взгляда, принялся ласкать его. Вороны тихо сидели на ветках деревьев, сгорбившись, словно маленькие грифы. Быстро сгущались сумерки.
— Решайся, Хэнк, — проговорил Лу. — Хватит упрямиться.
Я промолчал; меня одолевали сомнения. Хотя я и упивался своей властью над Джекобом и Лу, мне вовсе не хотелось оставаться в дураках из-за одного лишь глупого желания настоять на своем, не подчиниться их воле. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я невольно задумался над тем, как же все- таки обставить эту кражу. И, словно по волшебству, по велению свыше, меня вдруг осенило: в голове возник простой план присвоения денег без риска разоблачения. Суть его состояла в том, что я мог бы спрятать деньги в надежном месте до тех пор, пока не найдут самолет. Если его обнаружат, но трех миллионов долларов не хватятся, мы поделим их с Лу и Джекобом и разбежимся в разные стороны. Если же окажется, что кому-то известно о пропаже, я сожгу деньги. Рюкзак и его содержимое были бы единственными уликами против меня. И до тех пор, пока Лу и Джекоб не получат свои доли, я буду полностью контролировать ситуацию. В случае опасности я смогу тут же ликвидировать улики и смыть с себя всяческие подозрения.
Оглядываясь назад после всего, что случилось, мне самому не верится, что с такой легкостью я вступил на этот путь. Размышления заняли не более двадцати секунд — треть минуты решила исход дела. На какое-то мгновение в моих руках оказалась судьба не только этих денег, но и моя собственная, Джекоба и Лу, и все же я так и не осознал, какую тяжесть взваливаю на себя, не было у меня и предчувствия того, что всего лишь через несколько секунд я стану участником событий, которые в корне изменят жизнь каждого из нас. По неопытности я счел свой выбор вполне естественным: ведь откажись я сразу от мешка — непременно пришлось бы сдать его шерифу, и тогда — прощай навек так легко обретенное богатство. С другой стороны, мой план давал мне возможность повременить с окончательным решением до тех пор, пока мы не получим всю информацию о пропаже. И я отважился на риск, обойти который был не в силах.
— Хорошо, — сказал я. — Кладите деньги на место.
Никто из моих спутников не шевельнулся.
— Мы оставляем их себе? — спросил Лу.
— Я забираю их.
— Ты? — изумился Джекоб. — Ты хочешь сказать, что берешь их себе?
— Вот что мы сделаем. Я спрячу их на полгода. Если за это время никто их не хватится, мы разделим все на троих.
Джекоб и Лу уставились на меня, пытаясь осмыслить услышанное.
— Почему именно ты будешь их хранить? — поинтересовался Лу.
— У меня будет надежнее. Все-таки семья, работа… Мне есть что терять в случае чего.
— Почему не разделить их прямо сейчас? — настаивал он. — И каждый хранил бы свою долю.
Я покачал головой.
— Сделаем так, как я сказал. Если вы против, тогда сдадим эти деньги сегодня же. Решайте.
— Ты нам не доверяешь? — спросил Джекоб.
— Нет, — ответил я. — Пожалуй, нет.
Он кивнул, но промолчал.
— Самолет обнаружат раньше чем через полгода, — сказал Лу. — Придет весна, и кто-нибудь обязательно на него наткнется.
— Тогда-то мы и узнаем наверняка, известно ли кому-нибудь о том, что в самолете были деньги.
— А если выяснится, что известно? — спросил Джекоб.
— Я сожгу их. Единственная возможность присвоить их себе — это быть абсолютно уверенными в том, что нас не поймают. Если возникнет хотя бы малейшая опасность, я тут же избавлюсь от денег.
— Сожжешь их, — раздраженно буркнул Лу.
— Совершенно верно. До последней бумажки.
Повисло молчание. Мы все уставились на рюкзак.
— И никому ни слова, — предупредил я и посмотрел на Лу. — Даже Ненси.
Ненси была подружкой Лу, с которой он жил вот уже несколько лет. Она работала в салоне красоты в Сильвании.
— Все равно рано или поздно придется ей рассказать, — сказал он. — Она же захочет узнать, откуда у меня столько денег.
— Ты сможешь ей все рассказать, только когда мы решим, что находимся в полной безопасности. И ни минутой раньше.
— В таком случае условие распространяется и на Сару, — заявил Лу.
Я кивнул, словно это было само собой разумеющимся.
— Будем жить как жили. Единственное, о чем я вас прошу, — это заткнуться на ближайшие полгода. Деньги будут вас ждать. Можете не сомневаться.
Джекоб и Лу примолкли и задумались.
— Договорились? — Сначала я посмотрел на Лу, потом на Джекоба. Лу был мрачен, явно сердился на меня. Он промолчал. Джекоб пожал плечами, заколебался на мгновение, потом неохотно кивнул. И бросил свою пачку денег обратно в мешок.
— Лу? — произнес я.
Лу не шелохнулся. Мы с Джекобом выжидательно уставились на него. Наконец, скорчив гримасу, словно превозмогая боль, он вытащил из куртки заветную пачку, несколько мгновений рассматривал ее, потом, очень медленно, засунул в рюкзак.
— Давай хотя бы пересчитаем для начала, — глухо произнес он.
Я улыбнулся ему — нет, скорее, ухмыльнулся. Его недоверчивость забавляла меня.
— Хорошо, — согласился я. — Пожалуй, это неплохая идея.
