быть ближе к Диме.
Я поймал его взгляд и понял, что ради сына он горы свернет. Отерон кивнул, показывая, что разговор окончен, и мы прошли на кухню, где Катерина уже намазала маслом хлеб и теперь тонко нарезала на доске острым ножом сыр и копченую грудинку. Бутербродов получилось много, девушка положила на масло листики салата, колечки помидора, потом накрыла мясом и прозрачными ломтиками сыра.
Рон протянул руку к тарелке и получил легкий подзатыльник:
— Не лезь, сейчас чайник закипит, и будем кушать.
— Кать, а ты не выбросила те железки, что я недавно принес?
— Нет, но мне очень хотелось это сделать. Ну почему мужчины всегда так носятся со своим оружием?
Вопрос заставил нас улыбнуться, Рон поймал Катю за руку, притянул к себе и поцеловал в нос:
— Чтобы защищать своих близких, милая. Ты нас кормить будешь, или мы только любоваться твоими бутербродами будем?
— Неужели и к твоему сердцу можно подобраться только через желудок?
— Не только! — воскликнул Рон. — Но через желудок намного приятнее.
Они рассмеялись, а я вопросительно посмотрел на Катю.
— Ларсель, ты, наверное, не знаешь этой поговорки: путь к сердцу мужчины лежит через желудок — это значит, что сытого легче захомутать. Правда, Клим?
— Катерина, ну чему ты учишь эльфа? Ему и так несладко пришлось.
В её глазах появилась жалость. Ко мне? Как может человеческая девушка жалеть меня, убийцу?
Именно этот момент выбрал чайник, чтобы закипеть. Катерина легко вырвалась из объятий Отерона и побежала к плите. Я с восхищением смотрел на неё, до тех пор, пока не заметил, как гаснет улыбка сидящего напротив меня Рона, и взял себя в руки.
Вкусно! Я, кажется, начинаю любить простую человеческую еду, без наших выкрутасов. Тарелка опустела очень быстро. Я поблагодарил девушку и направился в спальню собирать вещи.
Несколько пар штанов, полдюжины рубашек и запасные сапоги. Жаль, плащ пропал, а денег у меня нет. Нашел в шкафу мастера черную куртку — подойдет. Все это я сложил в большую сумку из парусины, лежавшую там же.
Катерина и Рон на кухне не заметили моего возвращения. Принц, сидя на подоконнике открытого настежь окна самозабвенно целовал тесно прижавшуюся к нему Катерину. Все, что я собирался сказать, вылетело у меня из головы, настолько гармонично смотрелась эта пара.
Ладонь Рона скользила, лаская, по гибкой спине Кати. Мантия задралась, оголив тонкие лодыжки стоящей на цыпочках девушки. Я не смог себя заставить отвести взгляд и с жадностью наблюдал за ними.
Эльфы не являются сторонниками внешнего проявления чувств, и целующаяся на моих глазах парочка была мне более чем любопытна. К сожалению, все мои знания об отношениях между мужчиной и женщиной почерпнуты из книг. Я усмехнулся, вспомнив подборку книг, присланных мне Повелителем, когда я сидел в подвале замка Отерона. Он явно хотел надо мной поиздеваться. Ему удалось.
Рон оторвался от губ Катерины и зарылся лицом в её пышные волосы. Шпильки давно вылетели из прически и теперь лежали на полу у их ног. Наконец, принц открыл пьяные от возбуждения глаза, заметил меня и отодвинул девушку. Катерина смутилась и покраснела.
Глава 19
Новый поворот
С Катериной мы расстались возле дверей женского корпуса. Она чмокнула Рона в щеку:
— Пока, увидимся завтра! У меня еще уроков уйма! До свидания, Ларсель. Приятно было познакомиться.
Что-то екнуло у меня в груди, когда Катерина посмотрела мне в глаза.
— Доброго вечера и тебе, — я провожал её взглядом, не в силах отвернуться, до тех пор, пока она не исчезла в толпе входящих в здание студенток. Рон нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
— Ларсель, идем, нас ждут.
Я нагнулся за стоящей у моих ног сумкой и, разгибаясь, зацепил локтем проходящую мимо девушку.
Студентка, та самая, с разноцветными косичками, разлетевшимися во все стороны, потеряла равновесие от столкновения со мной и тихо вскрикнула. Я успел её поймать, схватил за мелькнувшую перед моим лицом руку. Но для этого пришлось выпустить сумку, и она, набитая доверху, со звоном упала на землю — к вещам добавилось еще и оружие: по пути мы зашли к Рону, и я забрал своё железо.
— Ой! — только и успела выдохнуть студентка, как оказалась прижата к моей груди. Это произошло настолько неожиданно, что я сам остолбенел. Девушка не была красавицей, высокая, одного со мной роста, очень худая, вероятно, слишком просторный балахон предназначен скрывать недостатки её фигуры. Но мерцающие серые глаза, сейчас широко распахнутые от удивления, не отпускали мой взгляд.
— Простите, я вас толкнул.
— Я сама виновата — задумалась и не заметила вас. Но вы уже можете меня отпустить — я достаточно твердо стою на ногах, и, думаю, больше не нуждаюсь в поддержке.
— Да, да, конечно. Еще раз, простите, — я разжал пальцы и опустил руки.
Она рассеяно потерла прижатое мной запястье и, уже отойдя на несколько шагов, обернулась:
— Я Ася, а…вы?
— Ларсель.
— Еще увидимся, Ларсель! — улыбнулась она и убежала.
Я опять поднял сумку и подошел к ухмыляющемуся Рону.
— А она ничего, симпатичная, и тебе подходит.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я, когда мы уже шли по аллее к корпусу, в котором находились апартаменты королевских детей.
— В ней нет магии. С магичками тебе лучше не встречаться — последствия могут быть не очень приятными. Вдруг забеременеет, а это для них смертельно, не забывай о магическом противостоянии, ваша магия с нашей не согласуется. Кстати, Катерина — маг, не смей даже близко к ней подходить — убью.
Я остановился, пытаясь переварить услышанное. Не сразу мне удалось сообразить, что Рон имел ввиду. Про противостояние я знал, но никогда не задумывался, что это может меня касаться в таком аспекте. Похоже, мне придется многое переосмыслить.
Рон повернулся ко мне:
— Я видел, как ты на неё смотрел. Моё дело предупредить.
— Клянусь, я и не думал ничего такого…
— Вот и продолжай не думать. Ладно, идем.
— Мастер Валериан так решил, и не спорь, Дима! Ларсель здесь не просто так. — Рон достал из кармана письмо и положил на стол. — Можешь ознакомиться, вчера гонец доставил. Правитель Иллинадора распорядился предоставить тебе, как его внучатому племяннику, личного телохранителя. Кроме этого, Ларсель принес клятву Повелителю, и теперь он твой охранник.
Наша беседа проходила на кухне. Я еще не привык к человеческой привычке обсуждать важные вопросы за кухонным столом. Уверен, в этой квартире есть и кабинет, и гостиная. Но всех, независимо от ранга, почему-то привлекало это тесное, теплое от горячей плиты и приятно пахнущее едой пространство. На столе сразу появились тарелки с сыром и мясом, бутылка вина, и на плите вот-вот закипит медный
