Вадим, после чего принялся изо всей силы дуть на давно уже остывший чай.
– Я в тебя? – округлила глаза Каркуша. Тут же в памяти всплыла сцена их расставания со Снегиревой. Ее прищуренный, злобный взгляд и ехидный вопрос: «А ты, часом, не влюбилась?» – «В кого?» – «В Фишкина, в кого же еще!» Сомнений быть не могло – пустив по школе эту сплетню, Снегирева решила отомстить Каркуше за то, что та ее отшила, отказавшись провести с ней остаток вечера. Как же! Ведь Катя ей так прямо и заявила, что хочет побыть одна. Такого удара по самолюбию заносчивая Снегирева снести не могла! – Вот дура! – вырвалось у Каркуши в следующую секунду.
Но Вадим, оставив без внимания это резкое замечание, спросил, понизив голос:
– Значит, это правда, Кать?
– И ты тоже дурак! – запальчиво выкрикнула она и, с силой хлопнув дверью, выбежала из кухни.
Прошло минут пять или даже больше, прежде чем Фишкин нарисовался на пороге Каркушиной комнаты. Втянув голову в плечи, он казался сейчас ниже ростом и вообще имел какой-то обиженный вид.
– Слышь, Кать… Ты это… Я вот чего хотел сказать… – Вадим говорил, делая между словами неоправданно большие паузы, сопел и то и дело теребил пальцами нос. – Хочешь, я скажу, что обо всем этом думаю?
– Мне это, веришь, ну ни вот столечко не интересно! – Каркуша сверкнула в его сторону глазами и, приставив большой палец к указательному, трясла рукой, показывая, насколько ей безразлично Фишкино мнение по этому поводу.
– Я все равно скажу, а ты уж поступай, как знаешь, – угрюмо пробубнил парень и опустился в кресло. Каркуша резко схватила со стола какой-то журнал и принялась демонстративно перелистывать страницы. – Не знаю, как ты ко мне на самом деле относишься, – сдавленным голосом заговорил Вадим, – и с чего это Снегирева решила, что ты в меня влюбилась, да это сейчас и не важно… – Он перевел дыхание и бросил на Каркушу острый, внимательный взгляд. – Но если ты хочешь, чтобы они все заткнулись, то самым лучшим в этой ситуации будет сделать вид, что у нас с тобой и вправду что-то типа романа.
От возмущения Каркушины глаза едва не повылезали из орбит. Заявление одноклассника было настолько неожиданным, что Катя даже не нашлась что на это сказать. Воспользовавшись паузой, Фишкин продолжал развивать тему. Он говорил спокойно и взвешенно, так, будто бы давно уже все обдумал и теперь только озвучивает собственные мысли:
– Если мы войдем с тобой вместе в класс, сядем за одну парту и, ни на кого не обращая внимания, будем мило болтать, то им просто ничего другого не останется, как заткнуться. Ну, сама посуди, о чем тут говорить? Да, парень и девушка любят друг друга… Что в этом такого? Главное, что они, то есть мы, не скрываем своих отношений!
– Не надо было тебе тогда за мою парту садиться! – со злостью бросила Катя. – И не собираюсь я в твоем спектакле участвовать! Найди себе другую партнершу! Я в такие игры не играю!
– Во-первых, с моей стороны это никакой не спектакль, – спокойно возразил Фишкин. – А что касается тебя, то, возможно, ты просто еще не разобралась до конца в своих чувствах ко мне…
– Не в чем тут разбираться! – запальчиво выкрикнула Катя.
– Допустим, – кивнул Вадим. – Но ведь мы можем быть просто хорошими друзьями.
В эту секунду ее сердце вдруг дрогнуло, ей стало жаль Фишкина, и она сказала:
– Если друзьями, то я не против… Но в таком случае зачем строить из себя влюбленную парочку?
– Ну как ты не понимаешь?! – Вадим так и подскочил в своем кресле. – Нужно выбить почву у них из-под ног!
– У кого?
– Ну, у всех этих сплетников! Снегиревых, Ермолаевых, Кузьминых и прочих. Ты себе не представляешь! Класс гудит как потревоженный улей. Тут, конечно, сыграло роль и то, что тебя напечатали на обложке. Понятно, что ты и без того все эти дни была в центре внимания и наши девчонки тебе завидуют черной завистью… Кстати, – Фишка резко дернул головой. – Подари мне журнал… Как другу, – поспешно добавил он.
– Возьми, – без особого энтузиазма отозвалась Каркуша. – В первом ящике стола.
Вадим вскочил, быстро подошел к столу, рывком выдвинул ящик, схватил журнал и, словно опасаясь, что Катя может передумать, вышел из комнаты. Через несколько секунд из прихожей донеслись звуки открываемой «молнии»: Фишкин прятал журнал в сумку. Вскоре он вернулся на свое место:
– Спасибо.
– Да на здоровье, – улыбнулась Каркуша.
Фишкин, которого она знала уже сто лет, с каждой секундой все более удивлял ее. «Все-таки он забавный», – подумала Катя.
– Ну, так как? – Вадим подался всем корпусом вперед. – Согласна с моим планом?
– Я должна подумать, – уклончиво ответила Каркуша.
Сейчас больше всего на свете ее волновали Незнакомка и Макс. Но пока Фишкин сидит у нее, ни о каком звонке подруге не могло быть и речи.
– А как я узнаю результат? – резко сменив тон, поинтересовался Вадим.
– Ну, я тебе позвоню…
– У меня же телефон сломан, – напомнил он.
– Ну починят же его в конце концов?
– Это не факт. – Фишкин волновался, но изо всех сил пытался не подавать вида. Именно этим и объяснялся его подчеркнуто деловой тон. – Ты когда в школу собираешься?
