В глаза сразу бросилась огромная кровать; атласное покрывало было откинуто, громадные взбитые подушки уложены в изголовье. Посреди комнаты стоял стол, покрытый тонкой льняной скатертью, с расставленными серебряными приборами, хрустальными бокалами и фарфоровыми блюдами. Из спальни вела дверь в еще одну комнату. Бренда собралась с духом и подошла ближе. Оказалось, что это туалетная комната с ванной.
Такого богатства и роскоши Бренда до сих пор не встречала.
– Рэйф, здесь великолепно, – крикнула Бренда.
– Нет на свете такой вещи, которая была бы достойна моей жены, – раздался совсем рядом голос Рэйфа.
Оказалось, он тоже вошел в спальню.
Бренда не ожидала, что он находится так близко, и инстинктивно отпрянула в сторону:
– Пожалуй, я переоденусь, – неуверенно сказала она.
– Тебе помочь?
– Нет, – чуть не крикнула Бренда, – я сама справлюсь.
– Если что, позови меня.
– Ладно.
Рэйф почувствовал, что она напряжена, и решил оставить ее одну, дать ей время прийти в себя.
Оставшись одна, Бренда капельку успокоилась. Она сняла вуаль и бережно положила ее на туалетный столик. Все ее вещи были аккуратно разложены. Она поискала глазами ночную сорочку и пеньюар, которые выбрала для первой брачной ночи. Белье из тончайшего, нежнейшего шелка алого цвета обольстительно облегало ее фигуру, ничего не открывая явно, но красноречиво намекая на скрывающиеся под ним прелести.
«Откуда у меня взялось столько бесстыдства? Как я могла выбрать такой наряд? – думала Бренда. – Надо, наверное, было надеть фланелевую рубашку с глухим воротничком». Она вообразила себя в этом одеянии и криво улыбнулась, представив лицо Рэйфа при виде невесты во фланелевом бельишке. Конечно, в их соглашении ничего не говорилось о том, что она должна выглядеть соблазнительно, просто ей самой этого хотелось. Ведь, несмотря на всю странность их брака, это ее первая ночь с мужчиной.
Бренда сжала пеньюар в руках. Она вспомнила, как давно, в детстве, мама часто рассказывала ей, маленькой, удивительную историю своей любви.
Первую ночь с отцом Бренды она провела в их маленьком домике, но любовь превратила скромное жилище в сказочный дворец. Всю жизнь Бренда мечтала именно о такой любви. Ее взгляд упал на сорочку, и она вздрогнула. Бренда слишком помнила объятия Рэйфа и, как ни стыдно ей было себе признаться в этом, страстно желала их.
В дверь тихо постучали.
– Да?
– Бренда, нам принесли ужин.
– Пусть заходят, – ответила она и положила пеньюар на место.
Дверь открылась, и служанки внесли ужин, потом появилась бутылка шампанского в ведерке со льдом. Слуги незаметно исчезли, и Рэйф, закрыв за ними дверь, вернулся в спальню.
– Есть хочешь?
– Да, очень, – живо откликнулась Бренда.
Во-первых, она обрадовалась возможности оттянуть время, а во-вторых, действительно ужасно проголодалась. С утра у нее во рту не было ни крошки, а от принесенной еды по комнате распространился восхитительный аромат.
Каждое блюдо могло считаться шедевром кулинарного искусства, и Рэйф с Брендой попробовали всего понемногу.
На десерт подали свадебный торт, который Рэйф заказал специально для них двоих.
– Спасибо, – тихо сказала Бренда.
– На здоровье. – Голос его звучал глухо.
Рэйф чувствовал, как напряжена, скована Бренда, а ему хотелось, чтобы эта ночь навсегда осталась в ее памяти. Теперь она его жена. Он откроет ей мир наслаждений, но нервное возбуждение, охватившее ее, может помешать ей почувствовать радость любви.
– Если ты не против, я ненадолго спущусь в бар.
Бренда не верила своим ушам. Она получила очередную отсрочку! Боже, какая радость! На губах ее появилась легкая улыбка.
Рэйф поднялся из-за стола, подошел к жене и, не говоря ни слова, буквально впился в ее губы. От этого поцелуя у Бренды перехватило дыхание и закружилась голова.
– Я скоро вернусь, – пообещал он и вышел.
Бренда осталась одна. Свадебное платье она так и не сняла.
Рэйф сидел в баре и тянул свой бурбон медленно, как только мог. Он хотел дать Бренде время привыкнуть, успокоиться. Наконец он решил, что времени прошло достаточно, и направился в номер.
Он открыл дверь и тихо вошел в спальню. Бренда сидела за столом, так и не сняв свадебного платья, и раскладывала пасьянс.
