— А чем же тогда? — тихо спросила Мирра.
— Я неверно выразился, — мягко улыбнулся Хаэлнир, — я имел в виду, что под словом «любовь» мы подразумеваем не то же самое, что люди. Наша любовь далека от страсти, вряд ли она подходит таким стремительным и страстным существам, как вы.
Гостья опустила голову: «Вот, значит, как, — подумала она. — Эльфийской любви я, выходит, тоже недостойна».
— Что ж… — Женщина упрямо вскинула подбородок, но тут ее губы неожиданно встретили губы Хаэлнира, и она против воли утонула в его поцелуе.
— Ты пришла сюда за этим, маленькая ведьма? — прошептал Хаэлнир прерывая поцелуй, но не отводя губ, так что они продолжали касаться Мирриного лица.
Мирра хотела возмущенно крикнуть «нет!» и оттолкнуть эльфа. Но руки лишь безвольно легли ему на плечи. И вместо резкого «нет» с губ Мирры сорвался томный вздох. Хаэлнир рассмеялся серебристым смехом, тихим и звенящим одновременно. В фиалковых глазах эльфа сияли далекие звезды. Он нежно, но властно притянул упрямицу к себе за талию и принялся целовать ее лицо, глаза, затем шею, плечи… Она опустила веки. И словно качалась на волнах неведомого ночного океана, теплого, безбрежного и бездонного, волны его ласкали ее тело и поднимали все выше, выше к такому же темному и бесконечному небу. Это не было похоже на любовь дракона, взрывающуюся, словно огненный вихрь, и мгновенно возносящую на вершину блаженства. Здесь блаженство было разлито в пространстве и растянуто во времени. Оно не вспыхивало ослепительно, но горело ровно и ярко.
Мирра проснулась против обыкновения рано. Голова ее покоилась на плече Хаэлнира. Солнце едва встало, в воздухе чувствовалась утренняя прохлада. Эльф не спал, он улыбнулся и чмокнул сонную соседку в щеку.
Та снова закрыла глаза и плотнее прижалась к его теплой груди. Эльф повыше натянул легкое меховое одеяло.
— Ты что же, собираешься и дальше спать, лежебока? — Он пощекотал пальцем ей за ухом. — Нам нужно идти. — Это прозвучало тихо и немного грустно.
— Куда идти? — Мирра всегда плохо соображала спросонья. Ей не хотелось вставать, она готова было вечно нежиться в этих объятиях.
— Тебе пришло время уезжать. Ты ведь узнала все, что хотела?
— Что я хотела узнать? — В груди женщины возродилась сосущая боль. Но не такая сильная, как прежде. Теперь она напоминала боль от очень старой утраты и казалась почти сладкой.
Эльф нежно провел рукой по ее лицу:
— Ты хотела узнать, можешь ли быть желанной? И получила единственный ответ, способный тебя убедить.
Ей хотелось протестовать, но почему-то с эльфом не было никакой возможности спорить. Для спора требовались какие-то активные действия: следовало, например, встать или хотя бы возмущенно отстраниться от Хаэлнира. А этого совсем не хотелось.
— Странно, — заметила она, — похоже, в этом мире любой мужчина способен читать мои мысли…
— Не любой, — поправил эльф, — только отведавший твоей крови.
— А ты что, тоже пил мою кровь?
— Много лет назад. Ты, конечно, не помнишь, тебе было не до того.
Мирра действительно не так много помнила о том первом своем визите к эльфам.
— А ты что теперь будешь делать? — с искренним интересом спросила она.
— Женюсь на Уриэль, — пожал плечами Хаэлнир. — Я люблю ее, мы созданы друг для друга. А ты, ты любишь своего дракона. Все так, как и должно быть.
— Зачем же ты переспал со мной? — Мирра больше не испытывала ревности, только любопытство.
Хаэлнир мягко приподнял ее подбородок и заглянул прямо в глаза:
— Разве не понятно? Против тебя нельзя устоять! — Он снова поцеловал ее, на этот раз в лоб, потом взял за плечи и тихонько подтолкнул с ложа. — Иди, тебе нужно искать Змея!
Подхваченного в Андор-Афеле энтузиазма хватило не слишком надолго. Три месяца постоянных переездов: Мирра побывала в Мелузе, потолкалась в тамошнем порту, даже на Хенн сплавала — и… ничего. Потом по округе поползли слухи, что по Западному торговому тракту движется армия Непобедимого. Мирра спешно покинула город, сильно забирая к югу, чтобы не встретиться с войском на марше. Захват арканским властителем Мелузы ее не слишком волновал (город никогда ей по-настоящему не нравился, и потом, каждому правителю понятно желание его коллеги добавить к своим владениям столь выгодный во всех отношениях город-порт). Она заехала «домой», на Драконью Гору, но там, как и следовало ожидать, о Г’Асдрубале и Торки не было ни слуху ни духу. Мирра пополнила кошелек и направилась к границе Соединенного королевства. Теперь безопаснее всего в Сан-Аркан было въезжать со стороны Брадизана, жители мудро предпочли принять протекторат Эдаргена и платить ему умеренную дань, чем испытывать на собственной шкуре превратности войны с Непобедимым.
Город был великолепен! Как ни гордилась Мирра своим Враном («Не своим! Сколько можно повторять!»), она вынуждена была признать, что Эдарген сумел придать блеск своей столице. Богатства завоеванных территорий явно не лежали мертвым грузом в его сундуках, а превратились в новые каменные стены мощной (так называемой «эльфийской») кладки, чудесные дворцы и сильно расширенные, наново замощенные улицы. Теперь по центральным аллеям Сан-Аркана (а дороги по бокам были аккуратно обсажены молодыми деревцами) можно было легко проехать двум, а кое-где и трем каретам.
Мирра не собиралась предаваться воспоминаниям (хотя чем она, собственно, занимается все это время?!), но ноги сами собой принесли ее на Рыбачью улицу. О, чудо! Маленькая аптека стояла все на том же месте, даже вывеска чем-то напоминала ту, прежнюю… Ведьма медленно поднялась на крыльцо и осторожно потянула за дверную ручку. Мелодично звякнул колокольчик над дверью, комната, разделенная прилавком на две части, была залита ласковыми лучами солнца. Пухленькая женщина в аккуратном белом чепце профессионально улыбнулась новой посетительнице:
— Чем могу услужить, миледи?
Мирра завороженно рассматривала полки старинного шкафа. Лишь опытный взгляд способен был различить, что одна из секций шкафа — замаскированная дверь во внутреннюю часть дома. Шкаф ломился от всевозможных колб, банок и баночек с лекарственными снадобьями. На подоконнике в горшках цвел белый крестовник. На какой-то миг показалось, что не было всех этих лет и она никогда никуда отсюда не уезжала. Скрипнет, поворачиваясь, потайная дверца, и за прилавком появится Эйнар… Она могла бы вернуть аптеку себе и снова поселиться в Сан-Аркане, жить если не счастливо, то по крайней мере спокойно, это вполне возможно!
— Ищете что-то определенное? Если вы назовете…
Голос аптекарши вернул к реальности, она купила совершенно ненужный ей настой тенянки и поспешно покинула аптеку. Не стоило поддаваться минутным порывам. На улице в затылок кольнуло почти было забытое ощущение — кто-то следил за ней, прожигая спину недобрым взглядом. Жещина незаметно осмотрелась, делая вид, что выбирает направление, куда пойти. Естественно, никого она не увидела, но это не значило, что никого и не было. Вокруг полно темных переулков и подворотен, а еще окон и, если уж на то пошло, крыш, где легко мог укрыться целый взвод наблюдателей.
Вообще-то она собралась двинуться вверх по Рыбачьей улице, в центр города, подыскать себе подходящую гостиницу, но теперь решительно зашагала в сторону порта. Здесь перемены были разительные. От старого деревянного пирса не осталось и следа, новый, каменный, вдавался глубоко в Арканский залив. Рядом на берегу выросли длинные, тоже каменные амбары и склады. У причала теснились торговые суда, а в центре бухты чуть покачивалась на якорях военная эскадра Непобедимого. Всe же кое- что и здесь осталось неизменным, например, эта узкая щель между домами, выходящими на выложенную брусчаткой набережную. Почти незаметная со стороны, она змеилась между диковинно спланированными домами и выводила на соседнюю улицу на два квартала выше порта. Кто бы ни следил за Миррой, он либо не заметил, как она юркнула к скрытому в тени фальшивой колонны, украшавшей угол соседнего здания,
