– Надо отойти от края, – проговорила Кийя, все еще вцепившаяся в мой плащ, словно боясь, что я решу вдруг спрыгнуть с обрыва, – край осыпается, он может обвалиться.
Собрав последние силы, я прополз небольшое расстояние и, добравшись до вывороченного и поломанного дерева, пробормотал:
– Давай заночуем здесь, Кийя.
Я хотел было отцепить Меч, но сил не хватило даже на это, и я уснул.
Во сне меня преследовали видения горящей земли и падающих скал. Я проснулся посреди ночи в холодном поту, попытался заснуть вновь, но вдруг понял, что меня что-то разбудило. Какой-то едва уловимый шорох или движение воздуха. В тишине раздался чей-то хриплый шепот:
– Что-то в этом мародере насторожило меня, и тогда я решил посмотреть, кто он, и вызвал Видение. в нем я увидел, как по горам Антиллы идет Древнее Зло и ведет на заклание Дочь Солнца. Я видел ужасное чудовище и блистающую золотом красавицу. Скажи мне, женщина, возможно ли, что они приняли облик обычных, перепачканных и ободранных мужчины и женщины?
– Так и есть, – послышался тихий голос Кийи.
– Тогда я должен его убить, – произнес первый голос.
– Нет! – прошептала Кийя.
– Почему?! – Голос стал громче.
– Тише, тише, – Кийя говорила еле слышно, – я объясню потом. Сейчас нужно только связать его.
Я осторожно потянулся к Мечу, все еще находящемуся в ножнах за моей спиной. Успел я лишь коснуться рукояти, как вдруг прямо надо мной появилось тускло светящееся серое создание с неясными очертаниями. Я одним прыжком вскочил на ноги, светящееся пятно метнулось ко мне, на мгновение приобретя человеческие черты лица со злобным оскалом. В голове мелькнула мысль, что лицо это напомнило мне давешнего старика, у которого я поживился запасами. В следующий миг свет ударил мне в грудь, пронзил меня тысячью клинков, не выдержав боли, я заорал, и все погрузилось в темноту.
Когда я проснулся, то не смог определить, давно ли наступил рассвет. Небо так и не прояснилось, затянутое серой пеленой с малиновыми всполохами, оно казалось мрачным и торжественным. Некоторое время я рассматривал купол облаков, потом вспомнил ночной кошмар: тусклое пятно света, похожее на старика-шамана, и вздохнул: приснится же такое. Я принюхался, но в воздухе сильно пахло гарью, и я не уловил никакого другого запаха. А в следующий миг я понял, что связан.
Я дернулся, пытаясь избавиться от пут, но веревки обхватили все тело, меня просто спеленали ими. От возмущения я зарычал.
– Ему не нравится, – послышался мужской голос. Я оглянулся, неудобно выворачивая шею. Говорящий восседал на большом валуне и курил трубку. Напротив него сидела на камне Кийя. Я не сразу узнал этого человека, лишь вглядевшись в черты его лица, я понял, что передо мной действительно тот шаман, облик которого принял мой ночной кошмар. Он стал неуловимо другим. В нем не было уже ничего старческого. В его позе и движениях угадывалась недюжинная сила, он словно помолодел лет на тридцать, и хотя был он по-прежнему сед, чувствовалось, что он избавился от былой немощи. Кийя тоже несколько изменилась, я не сразу понял, что именно с ней произошло, но потом по прилипшему к телу платью догадался, что она всего лишь помылась. Надо же, сумела отыскать где-то чистую лужу и привела себя в порядок. Очень кстати, учитывая, что с неба валятся камни, а из-под ног вырывается кипящая лава.
– Не стоит тратить время впустую, госпожа, – произнес Шаман, – не знаю, долго ли еще будет действовать Заклятье.
Я хмыкнул, хороша госпожа, теряющая при виде еды всю свою обычную сдержанность.
– Заклятье? – переспросила Кийя.
– Да, Смертное Заклятье, ты должна знать о нем. Я обменял остаток своей никчемной жизни на кратковременную Силу, чтобы спасти тебя, госпожа.
– Силу? Ты способен призывать Силу? – Кийя никак не могла в это поверить.
– Ты думаешь, госпожа, что Сила доступна лишь тебе? Но, учитывая мой преклонный возраст, думаю, Силы надолго не хватит.
– Нам всем осталось недолго ждать. Шаман переменился в лице и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Ты тоже чувствуешь это? А я-то надеялся, что у меня к старости голова дурить стала. Сколько же, по-твоему, еще ждать, госпожа?
– Дни, – ответила Кийя, – сколько-то дней.
– Так много, – обрадовался Шаман, – тогда давай-ка поищем самую глубокую расщелину и сбросим туда этого негодяя.
– Ах ты, мерзавец! – заорал я, предприняв самую отчаянную попытку развязаться. – Напрасно я пощадил твою жалкую жизнь.
Шаман ловко вскочил и подбежал ко мне. Приставив кинжал к моей шее, он прохрипел:
– Ублюдок, прежде чем убить, я сниму с тебя шкуру живьем!
– Нет! – взвизгнула Кийя и бросилась к нам. – Убери кинжал. Шаман, умоляю тебя!
– Это еще почему? – недовольно спросил Шаман. – Почему ты защищаешь этого убийцу?
– Я нравлюсь ей больше, чем немощные старцы, – предположил я и плюнул в лицо Шаману.
Он побагровел, вытирая лицо. Кийя с ненавистью посмотрела на меня.
– Нам не удастся его убить, – тихо проговорила она.
