себе.
Оказавшись наверху, он направился по коридору в свою спальню, но по пути что-то заставило его заглянуть в детскую.
В комнате пахло детской присыпкой и духами Тулы. Его взгляд скользнул по полкам с игрушками и детскими книжками, расставленными в алфавитном порядке. Открыв дверцу шкафа, он улыбнулся при виде аккуратно сложенных детских вещей и ряда крошечной обуви. В изножье кроватки лежит свернутое яркое одеяло.
Может, Тула и любит хаос, но в комнате малыша идеальный порядок. Для стен детской он выбрал нейтральный бежевый цвет. Туле это не понравилось. Она сказала, что в такой скучной комнате ребенку будет сложно развивать творческие способности, и тут же украсила стены яркими картинками, а над кроваткой повесила игрушки в виде разноцветных звезд и планет.
Покачав головой, Саймон опустился в кресло-качалку и взял наугад с ближайшей полки одну из книг.
— «Одинокий Кролик и волшебный сад», — произнес он, вздыхая.
Он знал историю Тулы и без труда представил себе одинокую маленькую девочку с большими голубыми глазами, пытавшуюся подружиться с кроликом. Подумав о том, с каким цинизмом отнеслась ее мать к страхам своего ребенка, он проникся сочувствием к одинокой девочке.
Открыв книгу, Саймон посмотрел на страницу с копирайтом и не поверил своим глазам. Имя автора было Тула Барронс-Готорн.
Нахмурившись, Саймон вспомнил, что Шерри, мать Натана, говорила ему, что ее дядя занимается тем же бизнесом, что и он.
Джейкоб Готорн много лет был для него как кость в горле. Он всегда хотел заполучить торговые помещения, которые были нужны Саймону для расширения его компании. Всего три года назад Готорн обманным путем отобрал у Саймона первоклассное здание в центре города, в котором тот собирался разместить свой главный универмаг. Из-за этого Саймону пришлось несколько месяцев искать другое помещение.
Это сделало их непримиримыми врагами, не говоря уже о том факте, что Джейкоб купил несколько универмагов Брэдли, когда отец Саймона вел свою компанию к разорению. Готорн воспользовался уязвимостью Брэдли и ухудшил их и без того шаткое положение. Черт побери, ему даже почти удалось прибрать к рукам дом Брэдли.
Когда Саймон наконец возглавил семейный бизнес, компания была в таком плачевном состоянии, что ему пришлось потратить много лет и сил на то, чтобы вернуть ей стабильность.
Джейкоб Готорн безжалостен. Он способен уничтожить любого, кто посмеет встать у него на пути.
По иронии судьбы, сын Саймона — родственник этого ужасного человека. Ему будет трудно проглотить эту пилюлю. Готорну, наверное, сделать это будет еще труднее.
Значит, Тула не может быть однофамилицей Джейкоба. Шерри была ее кузиной, следовательно, Тула тоже родственница Готорна. Как интересно. Прежде чем он успел продолжить свои размышления, зазвонил его мобильный телефон.
— Брэдли.
— Саймон, это Дэйв из лаборатории.
Саймон напрягся. Он так ждал этого звонка. Результаты анализа ДНК готовы, и сейчас он наконец точно узнает, действительно Натан его сын или он ошибается.
— И? — спросил он, не желая ходить вокруг да около.
— Принимай мои поздравления, папаша, — весело произнес его старый друг.
Внутри у Саймона все замерло. Затем он почувствовал волнение, радость и облегчение. Натан действительно его сын.
— Ты уверен? — спросил он, смотря по-новому на окружающую его обстановку. В этой комнате живет его сын.
— Чтобы быть полностью уверенным, я провел тест дважды, — сказал Дэйв. — Это твой ребенок.
— Спасибо тебе, Дэйв. Надеюсь, что не отнял у тебя много времени. — Поднявшись, Саймон бросил книгу на столик.
— Никаких проблем.
Закончив разговор, Саймон уставился на телефон. Никаких проблем?
Он может назвать несколько.
Например, как ему быть с женщиной, которая сводит его с ума? Женщиной, которая стоит между ним и его сыном?
Глава 7
Тула сразу почувствовала, что что-то не так. С тех пор как они с Натаном вернулись с прогулки, Саймон пристально за ней наблюдает. Не то чтобы он не смотрел на нее раньше. Просто сейчас в его взгляде помимо желания чувствуется настороженность.
В доме повисло напряжение, из-за которого ее чувство неловкости только усилилось. Ей казалось, что ее нервы натянуты как струны и вот-вот лопнут.
После их поцелуя находиться рядом с Саймоном было невыносимо. Он заставлял ее хотеть слишком многого. Сейчас, когда его темные глаза пристально смотрят на нее, она не может дышать полной грудью.
Она выдержала ужин и испытала большое облегчение, когда пришло время купать и укладывать спать Натана. Но она недолго наслаждалась передышкой. Только она собралась петь ему колыбельную, как в детскую вошел Саймон.
Несмотря на то, что воздух между ними звенел от электрического напряжения, Тула заставила себя улыбнуться. Впервые за все время он пришел пожелать Натану спокойной ночи.
— Я решил сегодня составить вам компанию.
Саймон долго смотрел на нее, затем медленно направился к кроватке. Тула чувствовала, что стала свидетелем чего-то очень важного. Лицо его было напряжено, во взгляде было странное волнение, которого она раньше не видела. Склонившись над кроваткой, Саймон посмотрел на малыша в голубой пижаме так, словно увидел его впервые.
— Саймон? — мягко произнесла Тула. — В чем дело? Ты весь вечер какой-то странный. Что-то не так?
Он бросил взгляд на нее, затем снова переключил свое внимание на ребенка. Малыш посмотрел на него, потер глазки и устало вздохнул.
— Не так? — переспросил Саймон. — Напротив, все отлично. Сегодня днем я получил результаты анализа ДНК.
У Тулы перехватило дыхание. Разумеется, она с самого начала знала, что Саймон отец Натана. Шерри не стала бы ей лгать. Но она понимала, что Саймон, помешанный на логике и фактах, хотел доказательств.
— И каковы они?
— Он мой сын.
От этих трех слов, произнесенных так, словно речь шла о величайшем из чудес, по спине Тулы пробежала приятная дрожь.
Саймон нежно провел кончиками пальцев по щеке Натана. Малыш улыбнулся ему, и его взгляд смягчился, наполнился эмоциями, слишком глубокими, чтобы говорить о них вслух. Этот мужчина наконец осознал, что у него есть сын. Сердце Тулы щемило от переполнявшей его нежности.
Казалось, будто Земля перестала вращаться и время остановилось. Внезапно Тула почувствовала себя лишней. Это ранило ее больнее, чем она могла себе предположить.
В течение нескольких недель она была для этого малыша целым миром. Даже после того, как они
