увидел над собой ее горящие зеленые глаза, внутри у него что-то пошевелилось. Это было то же самое ощущение, с которым он боролся весь вечер после того, как поцеловал ее на вечеринке.
Ладно, подумал он, чувствуя ее руки на своей обнаженной коже, пора положить конец этой бессмысленной борьбе. Он хотел Марджи. Хотел все эти дни.
И намерен получить как можно скорее.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Подняв руку, он притянул ее голову к себе. Когда их губы соприкоснулись, его тело словно пронзил электрический разряд.
Марджи замерла на мгновение, после чего застонала и ответила на его поцелуй со страстью, которая потрясла его своей мощью. Отбросив в сторону разделявшие их подушки, он рванул ее на себя и почувствовал жар ее тела под ужасной ночной рубашкой.
— Сними это, — пробормотал он.
— Сейчас. Я хочу почувствовать тебя, — прошептала Марджи, поглаживая его грудь, шею, зарываясь пальцами в его волосы.
Каждое ее прикосновение обжигало и в то же время было настоящим благословением. Он хотел коснуться ее кожи, исследовать руками, губами и кончиком языка каждый изгиб ее тела.
Приподнявшись, он расстегнул ее дурацкую ночную рубашку и стащил ее с Марджи. При этом ее роскошные волосы растрепались, и он, зарывшись в них лицом, вдохнул их пьянящий аромат.
Хантер никогда ни испытывал подобного. Такого бурного неистового смешения страсти и нежности. Желания воспарить вместе с женщиной на вершину чувственного наслаждения, чтобы затем раствориться в ней без остатка.
— Ты сводила меня с ума все это время, — пробормотал он, накрывая губами розовый сосок.
— Я? — прошептала она. — О-о-о...
— Своей дурацкой ночной рубашкой, которая скрывала то, о чем я грезил с самого первого дня.
Хантер поцеловал ее второй сосок, и он тут же затвердел.
— Я ничего не знала, — сказала она, выгибаясь навстречу ему, словно умоляя о большем.
Хантер исполнил ее просьбу, раздвинув пальцем нежные теплые лепестки между ее бедер. Его ладонь накрыла треугольник волос, и ее ноги слегка раздвинулись. Она была влажной и жаркой, готовой принять его.
— Хантер...
Ее томный вдох отозвался внутри него дрожью. Хантер хотел ее больше, чем когда-либо хотел другую женщину. Он никогда не знал такого всепоглощающего желания, И ему хотелось большего.
Протянув руку, он выдвинул ящик туалетного столика и достал оттуда пакетик с предохраняющим средством. Через несколько секунд он уже был в полной готовности. Бледная кожа Марджи мерцала в серебристом свете луны, глаза потемнели от желания
— Никогда не избавляйся от своей ночной рубашки, — улыбнулся он, — Снимать ее с тебя все равно что разворачивать желанный подарок.
— Хорошо.
Его жаркие губы скользнули вниз по ее груди, по животу, ниже... Ее тело отзывалось на его прикосновения, словно струны музыкального инструмента.
Марджи отвечала на его ласки осторожно, стараясь не задеть его рану. Когда он спросил, в чем дело, она ответила, что не хочет сделать ему больно.
— Ты не сделаешь, — заверил ее он. — Со мной все в порядке.
— Ты уверен?
Беспокойство в ее глазах тронуло его больше, чем блеск желания, который он там увидел.
- Позволь мне доказать тебе, — пробормотал он, и прежде чем она успела ответить, передвинулся, опустился, перед ней на колени и, приподняв ее бедра, накрыл губами трепещущие влажные лепестки.
Затем он поднял голову и посмотрел на нее. Ее зеленые глаза расширились от желания, когда она протянула к нему руки, словно умоляя овладеть ею. Тогда он опустил ее, лег сверху и, не теряя ни секунду, погрузился в ее алчущую пустоту.
— Это невозможно, — простонал Хантер, неожиданно остановившись. — Ты девственница?
Она принялась поглаживать его так страстно, что он задрожал.
— Уже нет.
— Тебе следовало мне сказать, — проговорил он, балансируя на грани. От напряжения у него на лбу выступили капельки пота.
— Сначала секс, потом разговоры, — решительно ответила Марджи, затем приподняла бедра, приглашая его туда, где находилась последняя преграда к ее женскому естеству. — Я понятия не имела, что это так восхитительно, — прошептала она, ерзая под ним.
— Будет еще лучше, — ответил Хантер, проклиная себя. Теперь, когда Марджи хочет этого не меньше, чем он, его ничто не остановит. Назад дороги не было, но он не станет торопиться.
Марджи нетерпеливо двигалась под ним, и Хантеру пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы прямо сейчас не довести эту сладкую пытку до логического завершения. Но он хотел, чтобы сначала Марджи испытала наслаждение.
Когда это наконец произошло и она прокричала его имя, он ускорил ритм и так сильно задрожал в экстазе, что его тело едва не развалилось на части.
Рухнув на нее, он почувствовал, как ее руки обхватили его, и, окруженный ее нежностью, погрузился в глубокий сон.
— Тебе следовало мне сказать, — пожурил он ее, когда первый солнечный луч проник в окно.
Медленно открыв глаза, Марджи сонно потянулась и посмотрела на мужчину, нависшего над ней.
— О чем?
— О том, что ты девственница, ты должна была мне сказать.
Тело Марджи все еще звенело от ночных удовольствий. Она улыбнулась.
— Ты стал бы заниматься со мной любовью, если бы я тебе сказала?
Хантер нахмурился.
— Нет.
— Тогда, — сказала ему она, скользнув ладонью по его широкой мускулистой груди, — я рада, что не сделала этого.
Разумеется, она не сказала ему, что была девственницей. Двадцатидевятилетней женщине не очень удобно распространяться па подобную тему. Особенно когда причиной столь долгого воздержания было то, что она хотела любить человека, с которым впервые вступит в интимную связь. Впрочем, Хантеру Кэботу вряд ли будет интересно это знать.
Но ей было достаточно того, что она сама знала. Марджи была влюблена, хотя прекрасно понимала, что все это добром не кончится. Назад дороги не было, подумала она, улыбаясь. Она все еще ощущала его жаркие руки на своем теле, вкус его поцелуев на своих губах. Ее первый сексуальный опыт оказался даже лучше, чем она ожидала. И он стоил долгих лет ожидания.
- Черт побери, Марджи. — Хантер взял ее руку в свою. — Разве ситуация и без того уже недостаточно сложная?
Отдернув свою руку, девушка приподнялась на локтях и посмотрела на свое тело. Она по-прежнему была обнажена и чувствовала себя неловко рядом с мужчиной, который каждой клеточкой своего тела излучал сексуальность.
