– Я не оставлю тебя, пока мы не покинем земли Бренна.
– Нет, – ответил Гвен мягко, – я знаю иные пути, которыми могу пройти только сам. Не беспокойся, если я окажусь на воде, то со мной уже ничего не случится.
Я нашел ему утлую лодочку в одном из селений, жавшемся к реке. Он забрался в нее и, поблагодарив меня, оттолкнулся шестом от берега. Лодка качнулась и поплыла по серебряной глади реки, оставляя за собой кружевной след. Последний раз сверкнули две звезды. Закат вспыхнул, ослепленный звездным светом, и накрыл своим розовым пламенем реку. Я постоял еще немного, с грустью глядя на розовую рябь воды, река была пуста.
Возвращаясь обратно по тайному ходу друида, я уже почуял, что за дверью, ведущей в его кабинет, меня ждет Гвидион. Я отворил дверь и увидел его, восседающего в своем огромном кресле, хмурого и злого. В углу на полу сидел разобиженный Инир, уже развязанный.
– Зачем ты это сделал? – спросил меня друид.
Я промолчал. Тогда он сказал:
– Тебе было бы лучше не возвращаться в замок, зачем ты опять пришел?
Поскольку я не нашелся что ответить, то продолжал молчать. Дверь отворилась и вошел Придери, он кивнул мне, приглашая следовать за ним. Гвидион пошел вслед за мной.
Мы вышли в пещеры и прошли в их центральный чертог. Здесь я увидел короля и Бренна, двух воинов и Морейн. Она бросила на меня испуганный взгляд, я уловил ее страх за Гвена. Я сделал успокаивающий жест, означающий, что все в порядке. Бренн был в ярости, он мерил пещеру шагами. Увидев меня, он заорал:
– Ты мне заплатишь за это, я сниму с тебя шкуру живьем!
Морейн сидела на нижней ступеньке каменного тропа, вид у нее был несчастный и усталый. Она сказала:
– Бренн, я же говорила тебе, он не может противостоять моим приказам. Бренн ткнул меня в грудь рукоятью хлыста:
– Она отдавала тебе такой приказ?
– Нет, – ответил я.
– Блейдд! – воскликнула Морейн. – Глупо выгораживать меня, а главное, бесполезно. Я не нуждаюсь в твоей защите.
– Я все сделал сам, – сказал я упрямо, уставившись в глаза Бренну.
– Ты лжец, – процедил сквозь зубы Бренн, подойдя ко мне вплотную и дыша мне в лицо, – и к тому же неумелый. Тюремщики сказали, что Морана была с тобой.
– Бренн, – вмешался Гвидион, – я же говорил тебе. Волк не может нарушить Гвир, он выполняет то, что приказывает ему хозяин его воли. Отпусти его и обрати свой праведный гнев на истинную виновницу.
Альбинос бросил на Гвидиона бешеный взгляд. Я видел, что ему не на ком выместить свой гнев и хочется найти виновного. Но, кроме Морейн, обвинить было некого.
– Играешь в благородство, да? – прошипел он, сверля меня глазами. – Думаешь, ты долго проживешь таким благородным, если останешься здесь со мной?
– Волкам непонятен смысл благородства, – сказал я, не отводя взгляда.
Бренн яростно зарычал в бессильной злобе и отшвырнул хлыст. Видя, что меня не впечатляют его устрашающие жесты, он обратил свое внимание на принцессу.
– Если ты думаешь, Морана, что теперь тебе все позволено, то ты ошибаешься! – заорал он на жену.
Я почувствовал, что Морейн вот-вот заплачет, подался вперед на ее защиту, но Гвидион крепко взял меня за локоть и сказал:
– Пойдем отсюда, они сами разберутся.
Он вывел меня обратно на лестницу и рассмеялся:
– Морана найдет способ доказать свою невиновность.
Я вздохнул, вспомнив слова Морейн о том, что она не нуждается в моей защите. Чего мне волноваться, она ведь и вправду не просила меня о помощи.
– Ты знал о том, что она собирается это сделать! – догадался я.
– Конечно, Блейдд, – ответил Гвидион, прищурив глаза. – Неужели ты думаешь, что я бы не заметил следы волколака, вынюхивающего тайные ходы в моих пещерах?
Я обиженно подумал, что, если бы Гвидион не захотел, побег бы не состоялся, а значит, его, а не Морейн нужно считать виновным. Гвидион прочел мои мысли и широко улыбнулся мне, подтверждал это предположение.
Потом мы сидели с Гвидионом в его кабинете, пили теплое жреческое вино из бузины и вспоминали подробности обряда и свадьбы. Инир бросал на меня злобные взгляды, но беспрекословно прислуживал нам.
– Надо же, хитроумный Жрец опоил нас всех своим зельем, я никак не мог этого ожидать, – сокрушенно произнес Гвидион, – я-то думал, что будет бой, ради которого я был рожден, к которому всю жизнь готовился. Думал, мы с тобой сможем прийти на помощь Моране и Бренну, если им придется тяжко. А вместо этого нам самим пришлось пережить те же испытания, что и им. Ну, они-то ладно, сумасшедшие, они знали, ради чего все терпели. А нас с тобой, за что подвергли этому кошмару? Мне до сих пор мерещатся их кровавые фантазии.
В моей памяти сохранилось ощущение, что был во всем этом какой-то глубокий, ускользнувший от меня смысл. Я растерянно посмотрел на Гвидиона и спросил:
– Я так и не понял, в чем заключалась роль Морейн. Бренн должен был умереть во время обряда, чтобы возродиться вновь уже без Зверя. А что происходило с ней?
– Ничего. Она тоже видела галлюцинации, с ней ничего не происходило она была таким же свидетелем, как мы. Это испытание предназначалось только для Бренна. Морана уже прошла его, когда выбросила в море кинжал Эринирского принца.
– Я, как дурак, переживал за нее, а ей это, оказывается, даже не было нужно. – Я обиженно вздохнул и пожаловался: – Моя голова уже который день гудит от ритуального зелья.
– Нет, – ответил Гвидион, – ты с тех пор, не прекращая, пил, твоя голова гудит от обычного пьянства, как у большинства людей в этом замке. Надеюсь, это скоро закончится и наступит, наконец, тишина. Королю давно пора в Думнонию.
– Бедный король, он был в такой ярости, что мне казалось, он убьет их обоих. Как тебе удалось утихомирить его?
– Пришлось пустить в дело магию, – смеясь, ответил Гвидион.
– Что же твоя магия заставила его смириться с тем, что трон Медового Острова останется без законного наследника? – поинтересовался я, решив воспользоваться небывалой разговорчивостью друида.
– Нас пятеро братьев, кроме самого Белина, – ответил Гвидион, – ну я, может, не в счет, но, все равно, четыре наследника у Белина есть, только и следи, чтобы кто-нибудь не вступил в законное наследство раньше срока.
– А как же пророчество оракула? Я думал, Эринирская королева сохранила Морейн жизнь ради того, чтобы она родила Белину сына.
– Кто может знать все тайны мудрой Меленасс, – улыбнулся Гвидион и налил себе в бокал новую порцию жреческого вина. – Она могла не назвать принцессе свою истинную цель. Конечно, Эринирской королеве было известно о рождении древнего Врага. Возможно, она так же, как Мидир, надеялась, что ее дочь поссорит Белина с Бренном и заставит Оллатара сражаться против Зверя. Трудно сказать, знала ли она вообще о предсказании оракула. – Гвидион многозначительно замолчал. Прищурив один глаз, он внимательно изучал другим содержимое своего бокала. Потом усмехнулся и продолжил: – А может, она и не нуждалась в предсказаниях. Мои братья не сильны в арифметике, никто из них не догадался вычесть из возраста Белина возраст Мораны, а получается, я бы сказал, подозрительная цифра.
Я тоже был не силен в арифметике, поэтому недоуменно посмотрел на него, ожидал объяснений. Но Гвидион предоставил мне возможность разобраться самому. После долгих размышлений я спросил:
– Ты хочешь сказать, что Меленасс покинула короля Дунваллона уже будучи беременной?
Гвидион замотал головой:
