его пальцы. Ребекка провела там рукой, проверяя, не поранил ли он ее, и съежилась от страха, решив, что открылось кровотечение – пальцы нащупали что-то влажное и липкое. Она рассмотрела руку в полоске лунного света и облегченно вздохнула, поскольку это была не кровь, а что-то другое. Она вновь коснулась паха, ощутила нарастающую боль и закрыла глаза, вообразив Пенрода Баллантайна, стоящего над ней в чем мать родила с кинжалом в руке. А потом представила эту руку там, где сейчас находилась ее собственная.
В этот момент внутри ее будто взорвался огромный шар, и боль мгновенно утихла, уступив место неописуемому блаженству плоти, необычному возбуждению и неведомой ранее свободе. Она будто провалилась сквозь толстые матрасы, погружаясь в темную бездну сна. А когда Назира разбудила ее, солнце уже заливало спальню сквозь открытую балконную дверь.
– Что с тобой, Бекки? – разволновалась Назира. – Ты сияешь, как спелая груша в утренних лучах.
Ребекка подумала, что арабский язык очень романтичный и прекрасно описывает ее нынешнее состояние.
– Дорогая Назира, – ответила она ей в тон, – я чувствую себя так, будто это первое счастливое утро в моей жизни. – И удивилась, увидев тревогу на лице няни.
Пенрод понимал нежелание Дэвида даже на несколько часов расставаться со своими драгоценными охотничьими двустволками двенадцатого калибра производства известной лондонской фирмы «Джеймс Парди и сыновья». Это были необыкновенные ружья, стоившие, по мнению Пенрода, не менее пятидесяти фунтов.
– Сто пятьдесят фунтов, – поправил его Дэвид. – Такие ружья есть только у русского царя Александра да германского кайзера Вильгельма.
– Уверяю вас, сэр, что они нужны мне для выполнения важнейшего задания, – уговаривал Пенрод. – Даю слово чести, что отнесусь к ним так же бережно, как к своим будущим первенцам.
– Надеюсь, что вы будете относиться к ним намного лучше, поскольку первенцы могут оказаться отъявленными мерзавцами, а мои ружья «парди» всегда останутся надежными и верными друзьями.
– Возможно, все-таки стоит объяснить вам, зачем они мне понадобились, – решился Пенрод.
Дэвид внимательно выслушал его и был весьма заинтригован. А в конце глубоко вздохнул и махнул рукой:
– Хорошо, но при одном условии – с вами пойдут мои близнецы. – Увидев нескрываемое удивление на лице Пенрода, он добавил: – Они хорошо умеют заряжать эти ружья, к тому же я научил их относиться к ним с величайшим почтением.
Девочки с огромным удовольствием согласились помочь Пенроду в столь важном деле, причем Эмбер обрадовалась больше, чем Саффрон. Для нее это был лишний повод хоть немного пообщаться со своим героем. Они быстро собрались и за час до условленного срока ждали его на террасе дворца.
Когда Пенрод вышел, они стали наперебой инструктировать его по обращению с двустволками. Вскоре он убедился, насколько серьезно и ответственно девочки относятся к своим обязанностям. Ради интереса капитан притворился, что никогда в жизни не имел дела с таким грозным оружием, и стал задавать самые нелепые вопросы:
– А куда вы вставляете пули?
– Глупый, здесь используются не пули, а патроны, – серьезно пояснила Эмбер, похоже, взявшая на себя роль главного инструктора. Они с Саффрон долго спорили на этот счет прошлой ночью, когда погасли огни и все думали, будто они крепко спят. В конце концов победила Эмбер:
– Саффи, ты можешь считать Райдера своим лучшим другом, а капитана Баллантайна оставь мне. Договорились?
Пенрод сделал вид, что не знает, с какой стороны подступиться к двустволкам, чтобы не лишать Эмбер удовольствия научить его.
– Когда я передаю вам ружье, капитан Баллантайн, – строго наставляла та, – вы должны вытягивать вперед левую руку и держать ее ладонью вверх, чтобы легко ухватить его за приклад и удержать.
– Вот так, мисс Эмбер? – спросил Пенрод с серьезным лицом и вспомнил, что был ровесником Эмбер, когда ему впервые позволили присутствовать на семейной охоте близ городка Клеркасл и даже поставили в первую линию, как вполне взрослого человека.
– Не надо так высоко поднимать руку, капитан Баллантайн, а то я до нее не достану. – Она очень не любила привлекать внимание к своему маленькому росту, но в конце концов осталась довольна своим учеником и даже похвалила его за некоторые успехи: – Должна заметить, что вы быстро учитесь, капитан Баллантайн.
– По-моему, мы с вами составим прекрасную команду, мисс Эмбер, – так же серьезно ответил Пенрод, и девочка просто засияла от удовольствия.
– Скажите откровенно, вам раньше приходилось стрелять из охотничьего ружья? – неожиданно вмешалась Саффрон, обиженная, что о ней практически забыли. Она не привыкла к такому обращению.
– Пару раз, – соврал Пенрод.
– А мой папа один из лучших стрелков во всей Англии, – гордо сообщила Саффрон.
– Я абсолютно уверена, что капитан Баллантайн справиться с этим делом, – возразила Эмбер и недовольно зыркнула на сестру. – Ты не могла бы хоть немного помолчать?
– Ну что ж, посмотрим, что из этого получится, – ехидно заметила Саффрон.
Они ждали на террасе, и сестры отчаянно спорили, кто из них первым заметит почтового голубя, а увидели птицу почти одновременно и завизжали от восторга. Крылья голубя ослепительно белели в ярких лучах солнца, но летел он высоко над рекой и, похоже, не собирался снижаться. Ружья зарядили мелкой дробью, но заряд мог быть эффективным только на расстоянии шестидесяти ярдов, а голубь парил не ниже трехсот.
– Почему вы не стреляли? – огорчилась Саффрон, когда птица пролетела над их головами.
– Он вне досягаемости, – терпеливо объяснил Пенрод. – Если я промахнусь или только раню птицу, она благополучно вернется домой, а дервиши сразу догадаются, что случилось, и перестанут использовать голубей. Мы должны быть уверены стопроцентно.
– А папа мог бы легко убить его.
– Смотрите, он делает второй круг! – вмешалась Эмбер, отвлекая сестру от Пенрода.
Голубь тем временем сделал широкую дугу над крышами Омдурмана, снова пролетел над рекой и стал приближаться к Хартуму, постепенно снижаясь.
– Вот теперь все должно быть нормально, – пробормотал Пенрод и поднял ружье. Его движения были ровными и давно привычными. Левая рука вытянулась почти на длину стволов, а правая крепко прижимала приклад к плечу. Он поймал птицу в прицел чуть позади хвоста, повел стволом по траектории полета и медленно нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, Пенрод ощутил сильный удар в плечо, спокойно навел ружье на цель, тщательно прицелился и еще раз выстрелил.
– Промах! – злорадно крикнула Саффрон.
Птица была так высоко, что потребовалось время, прежде чем заряд достиг цели. Голубь закружился, несколько раз перевернулся и стал камнем падать на землю, безвольно опустив лапы.
– Попадание! – радостно завизжала Эмбер.
Дробь второго выстрела добила раненую птицу.
– Она мертва! – вопила Эмбер. – Погибла еще в воздухе! Даже папа не смог бы выстрелить точнее.
Голубь тем временем упал на землю и покатился по склону к реке.
– Он сейчас упадет в воду! – встревожился Пенрод и бросил ружье Эмбер. Это застало ее врасплох, но она все же сумела поймать его на лету. А Пенрод уже мчался вниз по лужайке и вскоре исчез за крутым обрывом. Не долго думая Эмбер последовала его примеру, не обращая внимания на тяжелое ружье.
Поначалу им казалось, что мертвая птица упадет на берег, но ветер отнес ее ярдов на тридцать. Когда Пенрод подбежал к воде, хлюпая по илистой грязи, голубь уже плыл по течению в окружении голубых перьев и зеленых водорослей.
– Крокодил! – пронзительно закричала Эмбер позади него. Пенрод посмотрел вправо и, к своему
