– Ты сказала, что ничего не хочешь слышать.
– Перестань меня мучить! Она арабка? Красивая? Он любит ее?
– Она принадлежит моему племени и моему Богу, – тихо ответила Назира. – Я никогда ее не видела, но люди говорят, что она очень красивая, богатая и умная. А любит он ее или нет, сказать не могу. И способен ли такой человек, как Абадан Риджи, любить женщину, как любит его она?
– Но он англичанин, а она арабка, – прошептала Ребекка. – Как она может любить его?
– Прежде всего он мужчина, а она – женщина. И любит его как женщина.
– Назира, еще полчаса назад я чувствовала себя самым счастливым человеком, и вот теперь от моего счастья не осталось и следа.
– Возможно, лучше быть несчастной сейчас, сегодня, чем всю оставшуюся жизнь, – грустно произнесла Назира. – Вот почему я решила рассказать тебе об этом.
Четыре человека тайно покинули город после наступления комендантского часа. Пенрод и Якуб были в арабских тюрбанах и джиббах ансаров, поскольку им предстояла дорога на север через оборонительные линии дервишей, а Райдер и Башит надели простые арабские галабийи, как самые обыкновенные торговцы, поскольку собирались вернуться в город.
Несмотря на свое необычное одеяние, они беспрепятственно перешли через канал, позади фабрики Райдера. Часовые были предупреждены и без всяких условностей пропустили их через свои посты вместе с оружием, боеприпасами и провиантом. С этим тяжелым грузом они пересекли границу пустыни и шли молча, на довольно большом расстоянии, но стараясь не терять друг друга из вида.
Первым быстро шагал Башит, хотя его ноги увязали по щиколотки в песке. Через пару часов они поднялись на край небольшого оврага, отражавшего бледный свет луны. Дальний его конец, словно вырезанный из каменной глыбы, заполняла темная бесформенная масса колючего кустарника. Здесь Башит остановился и, устало сбросив на землю тяжелую ношу, сказал несколько слов Райдеру Кортни. Тот вручил ему кожаную сумку с талерами Марии Терезии, и Башит устало пошел вперед, оставив своих товарищей в томительном ожидании. Через некоторое время вдали послышался его голос – он выкрикнул какое-то ругательство – ночной пароль безмолвной пустыни, – и постовой ответил ему тем же.
– Значит, аль-Махтум здесь, – удовлетворенно хмыкнул Райдер. – Он хороший человек. Я всегда мог положиться на него.
– Пойдем к ним! – нетерпеливо вскочил на ноги Пенрод.
– Сиди! – остановил его Райдер. – Башит скажет, когда мы можем подойти. Аль-Махтум не позволит постороннему увидеть свое лицо. Он избрал опасный путь, и как только передаст Башиту верблюдов, сразу исчезнет в пустыне, как лиса.
Через час до них снова донеслись смутные голоса, и Райдер поднялся.
– Вот теперь пошли, – позвал он, увлекая за собой Пенрода и Якуба.
Из густого кустарника торчали головы четырех верблюдов, возле которых суетился Башит. А аль- Махтума уже и след простыл. Пенрод и Якуб подошли к животным и стали нагружать их сумками с дуррой и сушеным мясом, бурдюками с небольшим запасом питьевой воды.
Пенрод не преминул напомнить об этом:
– Аль-Махтум считает, что вы сможете наполнить бурдюки, когда будете переправляться через реку. Доберетесь до Нила возле Гутрана завтра незадолго до полуночи. И не пытайтесь переправиться раньше, иначе попадетесь на глаза дервишам. Их там больше, чем мух цеце.
– Мы с Якубом уже проезжали по этой дороге, – деликатно заметил Пенрод, – но все равно спасибо за добрый совет. – Он осмотрел каждого верблюда, похлопывая их по толстым крупам. Они накопили за это время немало жира. Затем проверил крепкие жилистые ноги и потрепал по загривкам. – Замечательно, – подытожил капитан. – Они в прекрасной форме.
– Еще бы, – проворчал Райдер. – Это же гималы – самые лучшие скаковые верблюды. Каждый стоит не меньше пятидесяти фунтов, самым наглым образом украденных у меня твоим хозяином Китайцем Гордоном.
– Я буду обращаться с ними как с собственными детьми, – пообещал Пенрод.
Райдер посмотрел на него и грустно усмехнулся:
– Не сомневаюсь. Хотя те люди, которые зовут тебя Убийцей Верблюдов, а их немало, вряд ли поверят твоим словам.
Они с Якубом взобрались в седла, и Пенрод на прощание помахал кнутом:
– Передам привет от тебя всем дамам в клубе Гезира. – Он знал, что Райдер никогда не был членом этого клуба, и сознательно подколол его.
И все же Кортни провожал их с нескрываемой грустью. Пенрод Баллантайн был интересным человеком, с которым приятно иметь дело. Они с Башитом долго смотрели вслед небольшому каравану, пока тот не растворился в сумраке ночи.
Когда они ушли, Башит недовольно поморщился и сплюнул на землю.
– Они всегда ездят вместе, – проворчал он, – потому что оба отъявленные мерзавцы и распутники, которые ножом орудуют лучше, чем вилкой для мяса.
Райдер весело рассмеялся:
– Ты должен радоваться, что Якуб уехал, предоставив тебе прекрасную возможность почаще наведываться к Назире. – И показал прикладом винтовки через плечо.
– Да и вам не следует горевать, глядя им в спины, – ехидно ответил Башит. – Хотя, насколько я знаю, леопард уже побывал в козьем краале.
Райдер остановился и пристально посмотрел на Башита, стараясь разглядеть выражение его лица в слабом свете луны.
– Какой еще леопард и какие козы?
– Вчера утром Назира меняла простыни в спальнях дворца, и одну из них ей пришлось стирать в холодной воде.
Райдер сразу понял суть этого весьма туманного замечания. Обычно пятна отстирывают горячей водой за исключением крови. Кровь можно отстирать только в холодной.
Остаток пути до стен города они напряженно молчали. Райдер все еще не мог поверить в такое предательство и терялся в догадках, подъехав к фабрике и переступив порог своего дома. Разумеется, он давно знал о репутации Пенрода как заядлого бабника и сердцееда, но не мог и представить в качестве его жертвы скромную Ребекку Бенбрук – юную леди из прекрасной семьи, всегда отличавшейся строгим воспитанием. Нет, не может этого быть! Его уважение к ней и те чувства, которые он испытывал в последнее время, предполагали определенные стандарты поведения. Следуя им, она в будущем могла бы украсить жизнь любого мужчины, претендующего на ее руку.
Башит и Назира давно славились своими невоздержанными языками, распространяя всяческие слухи и сплетни. Он не мог поверить, что они говорят правду. А потом вдруг вспомнил слова своего старшего брата Уэйта, который много лет назад сделал весьма любопытное наблюдение: «Леди полковника и Кэти О’Грэди прежде всего женщины и при определенных обстоятельствах руководствуются не мозгами, а своими детородными органами». В то время Райдер весело посмеялся над его словами, а сейчас они заставили его серьезно задуматься.
Настроение улучшилось, только когда он побрился и выпил две большие чашки крепкого черного кофе, практически покончив со своими некогда огромными запасами. Но и после того как привел себя в порядок и уселся за письменный стол, тревожные думы не давали покоя. Он долго не мог сосредоточиться – в голову лезли непотребные мысли и ужасные образы. Наконец он сделал последнюю запись в большом журнале в кожаном переплете, закрыл его и отправился на фабрику с традиционной утренней инспекцией.
Когда Райдер вошел в загон для животных, навстречу ему выбежала Саффрон с обезьянкой Люси на плече. Крошечный детеныш вцепился в мамину шерсть на животе и жадно сосал грудь. А второго малыша Люси потеряла. Он заболел какой-то редкой болезнью, которую даже мудрый Али не смог вылечить. Саффрон семенила рядом с Райдером, спеша поделиться с ним важной информацией, которую Али сообщил ей сегодня утром.
– Виктория успешно поправляется, – радостно сообщила она.
