название, эта стремительная речушка с глинистыми берегами не была похожа на ручей. Над Утопшим ручьем высился Плетеный мост – деревянная конструкция, возведенная почти столетие тому назад. Когда-то мост был достаточно крепок, чтобы выдерживать конные повозки, теперь же превратился в пешеходную переправу, которой почти никто не пользовался, потому что она лежала в стороне от людных дорог.
«Какое пустынное, одинокое и враждебное место», – подумала Елена.
Кругом на земле уже лежал тонкий снежный покров.
Несмотря на свои отважные заявления, Бонни старалась держаться позади.
– Помните, как мы последний раз бежали по этому мосту? – спросила она.
«Помню, – мысленно ответила Елена. – Даже слишком хорошо».
Когда они в тот день пересекали ручей по Плетеному мосту, за ними что-то гналось… что-то такое… с кладбища.
«Или кто-то такой», – подумала Елена.
– Пока что мы не будем переходить мост, – сказала она вслух. – Сначала мы заглянем под него с этой стороны.
– Там, где нашли старика с разодранным горлом? – с сомнением спросила Мередит, но последовала за подругой.
Фары машины освещали лишь небольшой участок берега рядом с мостом. Выходя из узкого клинышка света, Елена ощутила болезненный трепет предчувствия.
«Твоя смерть поджидает тебя там», – сказал голос.
Так здесь притаилась смерть?
Елена поскользнулась на грязных, влажных камнях. Теперь она слышала только шум воды и глухое эхо от моста. Хотя Елена отчаянно напрягала глаза, разглядеть удавалось только сырой берег реки и деревянные опоры моста.
– Стефан? – прошептала Елена и почти обрадовалась, когда шум воды заглушил ее голос.
Она чувствовала себя как человек, который окликает кого-нибудь в пустом доме и одновременно боится, что ему и впрямь ответят.
– Все как-то не так, – сказала у нее за спиной Бонни.
– Что ты имеешь в виду?
Бонни озиралась, слегка качая головой и сосредоточенно прислушиваясь.
– Просто все здесь как-то не так. Когда я подключилась к Стефану, я… ну, начать с того, что никакую реку я тогда так ясно не слышала. Я вообще ничего не слышала, только мертвую тишину.
Сердце Елены сжалось от отчаяния. Отчасти она понимала, что Бонни права, что Стефана нет в этом диком и одиноком месте. Но с другой стороны, она была слишком напугана, чтобы прислушаться к подруге.
– Мы должны точно убедиться, – настояла Елена и, опять чувствуя тяжесть в груди, на ощупь двинулась дальше во тьму.
В конце концов, ей пришлось признать, что там нет никаких признаков чьего-то недавнего присутствия. И над поверхностью темной воды ничего не было видно. Елена вытерла холодные руки о джинсы.
– Мы можем проверить другую сторону моста, – предложила Мередит, и Елена механически кивнула.
Однако ей даже не потребовалось заглядывать в глаза Бонни, чтобы понять, что они там найдут. Это определенно было не то место.
– Давайте лучше отсюда выбираться, – сказала Елена, продираясь сквозь густые заросли к клинышку света на дороге.
Однако не успели подруги выбраться из-под моста, как Елена вдруг застыла на месте.
– Господи… – охнула Бонни.
– Назад! – прошипела Мередит. – Давайте обратно под мост!
На фоне белых фар виднелся чей-то черный силуэт. Елена, чье сердце отчаянно заколотилось, сумела лишь различить, что фигура мужская. Лица во тьме видно не было, но у Елены вдруг возникло ужасное предчувствие.
Мужчина двигался к ним.
Снова нырнув под мост, Елена съежилась на грязном речном берегу, как можно плотнее прижимаясь к земле. Она ясно чувствовала, как Бонни трясется у нее за спиной, а холодные пальцы Мередит впиваются ей в руку.
Отсюда им ничего не было видно, поэтому они вздрогнули от неожиданности, когда по мосту застучали тяжелые шаги. Едва дыша, подруги прижимались друг к другу, устремив взоры вверх. Шаги гулко стучали по деревянному настилу, и, казалось, двигались к противоположному берегу.
«Пожалуйста, пусть он уходит, – лихорадочно подумала Елена. – Ах, пожалуйста…»
Она крепко прикусила губу, а затем Бонни негромко всхлипнула, и ее ледяные пальцы вцепились в руку Елены. Шаги возвращались.
«Мне следует выйти на мост, – подумала Елена. – Ему нужна я, а не Бонни и Мередит. Он сам так сказал. Мне следует выйти туда и встретиться с ним лицом к лицу. Тогда, может статься, он отпустит Бонни и Мередит».
Однако жгучая ярость, которая так поддержала ее утром, теперь куда-то улетучилась. Даже собрав все остатки воли, Елена была не способна отпустить руку Бонни, оторваться от подруги.
Теперь шаги звучали над самыми их головами. Затем все затихло, и вдруг что-то скользнуло по берегу.
«Нет!» – подумала Елена, ощущая, как страх пронизывает все ее тело.
Бонни застонала и прижалась головой к плечу Елены. А Елена в бессильном ужасе смотрела, как чьи-то ноги появляются из темноты.
«Нет, – думала она, – нет…»
– Что вы там делаете?
В первые несколько секунд разум Елены наотрез отказался воспринимать происходящее. Напряжение достигло высшей точки, и она чуть не вскрикнула, когда Мэтт сделал еще один шаг вниз по берегу, заглядывая под мост.
– Елена? Что вы там делаете?
Бонни резко вскинула голову. В судорожном выдохе Мередит послышалось невероятное облегчение. А Елена почувствовала, как подгибаются ее ноги.
– Господи, Мэтт, – только и сумела выдохнуть она.
Бонни сориентировалась быстрее.
– А сам-то ты, черт побери, что здесь делаешь? – срывающимся голосом осведомилась она. – Пытаешься нам коллективный сердечный приступ устроить? Какого дьявола ты среди ночи здесь околачиваешься?
Мэтт по привычке сунул руку в карман, позвякивая мелочью. Пока три подруги вылезали из-под моста, он внимательно смотрел в сторону речки.
– Я просто следовал за вами.
– Что-что ты делал? – переспросила Елена.
Мэтт неохотно развернулся к ней лицом.
– Я следовал за вами, – повторил он, разводя руками. – Я подумал, что ты найдешь какой-нибудь способ обвести тетю Джудит вокруг пальца и выскользнуть на улицу. Тогда я сел в машину на другой стороне улицы и стал наблюдать за твоим домом. Довольно скоро вы трое выбрались из окна. Тогда я просто сюда за вами последовал.
Елена не знала, что и сказать. С одной стороны, она не на шутку разозлилась. И к тому же, скорее всего, Мэтт так поступил, желая сдержать обещание, данное Стефану. С другой стороны, Елена подумала о том, как он сидел в своем дряхлом «фордике» и промерзал до костей, даже не поужинав, и испытала трогательное чувство. Ей не хотелось на него злиться.
Мэтт снова смотрел на речку. Подступив к нему поближе, Елена негромко заговорила.
– Прости меня, Мэтт, – сказала она. – За то, как я вела себя в доме, и еще… еще за… – Елена пыталась найти нужные слова, но сдалась.
