ему в глаза.
— Натан, хватит об этом. Раз уж мы не в силах управлять погодой, так почему бы не смириться со сложившейся ситуацией и не успокоиться?
— Да уж, ничего не остается, как последовать твоему совету.
Натан начинал раздражаться. Общество Кайры ему нравилось, они чудно провели эту ночь, но... Он не хотел проводить наедине с Кайрой еще несколько дней. Однако погода распорядилась по-своему, и Натан прекрасно понимал, что сегодня Кайра никуда не уедет.
Словно прочитав его мысли, Кайра весело спросила:
— Чем займемся, раз уж нам суждено провести еще целый день вместе?
Глаза Кайры лукаво поблескивали. Натан уже знал, что обозначает такой взгляд. Так Кайра смотрела на него почти всю ночь. Стоило ему вспомнить об их занятиях любовью, как Натан почувствовал прилив желания.
Ну уж нет! — решил он. Нельзя поддаваться ее чарам. В конце концов, они могут вести себя просто и непринужденно, словно между ними ничего не произошло.
— Ух ты! — воскликнула Кайра, запахивая халат на груди. — Я только сейчас почувствовала, как холодно в комнате.
— Да, действительно. Я спущусь и увеличу температуру термостата.
— Я не это имела в виду.
— Да? А что ты имела в виду? — спросил Натан, подходя к кофеварке.
Черт! Теперь он никогда не сможет спокойно смотреть на этот кухонный стол, будет вспоминать, что они с Кайрой вытворяли на нем...
У Натана от всех этих мыслей начинала болеть голова. Он постарался выбросить все размышления из головы и беззаботно спросил:
— Ты кофе будешь?
— С удовольствием. Мне, пожалуйста, черный, без сахара, но с ответами.
— Что? — недоуменно переспросил Натан, наблюдая, как Кайра прохаживается по кухне. Она призывно виляла бедрами, и Натану стало интересно, всегда ли она так ходит или старается специально для него.
— Я сказала, что хочу получить кое-какие ответы.
— Что тебя теперь интересует? — воскликнул Натан, протягивая Кайре чашку с обжигающим кофе.
— Почему твои глаза вдруг стали такими же холодными, как сосульки на крыше?
— Кайра, у тебя слишком богатое воображение.
— Да? Значит, ты
— Я просто в восторге, — заявил Натан.
— Лгун.
— Почему ты постоянно обвиняешь меня во лжи?
— Лучше спроси, почему я всегда права, — смеясь, ответила Кайра.
— Ты не права, — возразил Натан, попивая свой кофе. — Женщины привыкли кричать о своей правоте, но это далеко не всегда так.
— Все дело в том, что женщины наблюдательны. Они подмечают малейшие детали и делают выводы. Вот и весь секрет.
— Ну конечно, — усмехнулся Натан.
— Как я понимаю, ты не собираешься откровенничать, а с большей радостью разругаешься со мной, поэтому не будем углубляться в обсуждение этого вопроса.
Натан изумленно посмотрел на Кайру. Эта женщина все больше и больше удивляла его. Она так чутко реагировала на малейшие изменения в его поведении, так тонко чувствовала его настроение...
— Я думал, что было бы лучше, если бы ты уехала утром домой. Довольна?
— Я просто в восторге, — его же словами ответила Кайра. Потом как ни в чем не бывало подошла к столу, выдвинула стул и уселась на него, беззаботно попивая кофе. — Видишь, не так сложно говорить правду, — спокойно произнесла она.
Натан в растерянности стоял посередине кухни. Любая другая женщина на ее месте начала бы кричать, ругаться, обзывать его бесчувственным чурбаном, а Кайра ведет себя так, будто его слова ничуть ее не задели.
— Ты на меня не злишься? — все еще не веря, спросил Натан.
— Нет. Извини, если моя реакция разочаровала тебя. Натан, я тебя очень хорошо понимаю. Мое присутствие тебе в тягость. И это нормально. Я ведь тоже не собиралась задерживаться здесь. Но раз уж мы застряли, давай извлечем из этой ситуации максимум полезного.
— Звучит разумно, — согласился Натан.
— Замечательно! — воскликнула Кайра. — У меня есть идеи, как убить время. — Она поставила чашку на стол, подошла к Натану и так стремительно обняла его, что он пролил на себя кофе.
Кайра засмеялась и весело произнесла:
— Для начала нам придется заняться стиркой.
Они позавтракали давно остывшей лапшой и постирали халат Натана. А снег все шел.
Кайра скучала, поэтому прохаживалась по комнатам, рассматривая каждую деталь. Дом еще не был полностью обжит, поэтому некоторые комнаты стояли абсолютно пустые, ожидая, когда же и их обставят дорого и со вкусом. Единственное, что было общее у всех комнат этого дома, — открывавшийся великолепный вид из окон. Кайра стала возле одного такого окна и невольно засмотрелась на бушевавшую снаружи стихию.
Внезапно ее охватила тревога: как там жители ее любимого Хантер-Лэндинга? Все ли у них в порядке? Но потом она успокоила себя, напомнив, что горожане каждый год сталкиваются с такими проблемами. Единственное различие — это что в этом году ее нет рядом с ними. Она не может контролировать процесс и отдавать распоряжения.
Она даже
Кайра вышла из полупустой комнаты, прошла мимо хозяйской спальни. Не удержалась и притормозила. Она смотрела на сбитые простыни, и в памяти всплывали сцены их вчерашней бурной ночи. Но потом ее сердце невыносимо защемило. Кайра не сомневалась — сегодня Натан сожалеет о содеянном. Если бы он знал, как долго Кайре придется пробыть с ним, он ни за что бы не предложил ей переждать непогоду вместе с ним.
Наверное, он не привык просыпаться утром с женщиной, с которой провел ночь. Не привык вместе с ней завтракать, а главное — общаться. Что ж, Кайра, наоборот, не привыкла, когда ее избегают и пытаются всеми силами от нее избавиться. Особенно после ночи любви.
Теперь Натан нашел способ с ней не разговаривать: он включил свой ноутбук и погрузился с головой в работу. В доме было так тихо, что его стук по клавишам казался настоящей канонадой.
Кайра поежилась и поспешила вниз. Она легко спустилась по лестнице и бесшумно вошла в гостиную. Не останавливаясь, почти подбежала к камину.
— От того, что ты игнорируешь меня, я не исчезну, — резко заявила она.
— Что? Что ты сказала? — переспросил Натан, поднимая глаза от компьютера.
— Я спросила, собираешься ли просидеть за компьютером весь день?
— Мне нужно работать, — пояснил Натан.
— Но ведь телефонные линии не в порядке, и ты все равно не сможешь ничего отослать.
— А мне и не нужен Интернет.
— Понятно, — спокойно сказала Кайра, отошла от камина и присела возле Натана. — А тебе так уж необходимо переделать