– Спасибо, Джереми, – кивнула Мэри-Линетт. Она попыталась успокоить его взглядом, когда все садились в машину.
Он стоял и смотрел, как ее автомобиль удаляется от заправочной станции. Но рукой вслед не помахал.
– Ну вот, мы едем домой, – сказал Марк. – И что дальше?
Никто ему не ответил. Мэри-Линетт понимала, что у нее нет никакой толковой идеи.
– Мне кажется, мы бы скорее во всем разобрались, если бы знали, кого подозревать, – наконец произнесла она.
– Но есть еще кое-что, самое важное, что нам нужно сделать, – мягко произнесла Ровена. – Мы, я думаю, все же вампиры.
Мэри-Линетт могла бы счесть, что Ровена упомянула об этом между прочим, но Марк спросил:
– И что же это?
– Нам нужно подкрепиться, – улыбнулась своей самой лучезарной улыбкой Кестрель.
Они вернулись на ферму Бердок. Кота нигде не было видно. Вампиры, все вчетвером, направились к лесу, и Джейд все время громко звала Тигги. А Мэри-Линетт подошла к письменному столу миссис Бердок. Она достала канцелярскую бумагу, слегка покрывшуюся плесенью по краям, и серебряную ручку с выцветшим узором в викторианском стиле.
– Теперь, – сказала она Марку, сидя за столом в кухне, – мы составим список подозреваемых.
– В этом доме нет ничего съестного, – проворчал Марк. Он уже успел порыскать во всех шкафах. – Только растворимый кофе и фруктовый чай. Кому нужна эта гадость?
– Могу лишь напомнить, что твоя подружка – вампир. Ну, давай. Сядь и сосредоточься. Кого мы подозреваем?
Марк сел и вздохнул.
– Нужно узнать, что случилось с той лошадью. Ручка в руке у Мэри-Линетт зависла над листком бумаги.
– Ты прав, здесь должна быть какая-то связь. Я забыла об этом.
«Забыла, что работать детективом – это тебе не в бирюльки играть».
– Хорошо, – угрюмо произнесла она. – Давай предположим, что тот, кто убил лошадь, и был убийцей тети Опал и козы. И может быть, он же разбил окно на заправочной станции, потому что это также случилось прошлой ночью. Что это нам дает?
– Я думаю, это были Тодд и Вик.
– Очень умно!
– Нет, я серьезно. Ты ведь знаешь, что Тодд всегда жует эти зубочистки. А в козу были воткнуты именно зубочистки.
Зубочистки... Что же это ей напоминает? Нет, не зубочистки, это были колышки побольше... Почему она не может вспомнить?
Потерев лоб, Мэри-Линетт уступила Марку.
– Ладно... Я запишу, что Тодд и Вик – охотники на вампиров, но под вопросительным знаком. А может, ты думаешь, что они – сами вампиры?
– Нет, – сказал Марк, не реагируя на ее сарказм. – Думаю, Джейд заметила бы это, когда пила их кровь. – Он задумчиво глядел на Мэри-Линетт. – Ты у нас сообразительная. Как ты думаешь, кто это сделал?
– Понятия не имею.
Марк скорчил ей рожу, а она машинально изобразила на бумаге прутик. Затем прутик превратился в очень маленький колышек, больше похожий на карандаш, который держит женская рука. Мэри-Линетт никогда не умела рисовать руки...
– О боже! Банни...
– Это сделала Банни? – наивно спросил Марк, всем своим видом изображая простодушную веру. Но Мэри-Линетт ответила:
– Да. Я думаю... нет, я не знаю. Но эти колышки, что были воткнуты в козу, – те самые. Они большие... Я видела, как она пользовалась ими: чистила ногти. Это лопаточки для заусениц.
– Ну... – Марк выглядел разочарованным. – Банни... Нет, быть того не может. Она и мухи не обидит.
Мэри-Линетт взволнованно покачала головой.
– Ровена сказала, что у нее имя, как у ламии. И еще она, то есть Банни, сказала мне кое-что странное в тот день, когда я искала Тодда и Вика. – Теперь в памяти Мэри-Линетт воскресли все подробности, которые она с трудом пыталась вспомнить. – Она сказала: «Удачной охоты!»
– Мэри, это же из «Книги джунглей».
– Я знаю. И все-таки от нее это было странно слышать. К тому же сейчас она как-то подозрительно приветлива и напугана. Что, если все это – притворство?
Не дождавшись от Марка ответа, Мэри-Линетт спросила:
– Разве это менее правдоподобно, чем то, что Тодд и Вик – охотники на вампиров?
