редкими артефактами, что ли?
— Ну, это уж слишком утрированно, однако зерно истины в твоих словах присутствует, — заключил парень в очках. — Попробуй отнестись с любовью ко всему, что тебе преподносит эта аномальная волшебница по имени «Зона», и со временем, я уверен, она тебя отблагодарит. Даст тебе то, чего ты хочешь и заслуживаешь. Подарит тебе, так сказать, отображение того, что ты носишь в своей душе, в своём сердце.
— Хе-х! Если бы всё было так просто.
— А кто тебе сказал, что всё должно быть очень сложным? Попробуй относиться к возникающим проблемам с лёгкостью, они и решаться будут всё проще и проще. А вообще начинать нужно с себя. В народе не зря говорят: не полюбишь себя сам, не полюбит никто. Вот, например, ты, Ворон, как к себе относишься?
— Не знаю, — ответил я, немного подумав. — Наверное, я себя ненавижу…
— Тю-у-у, приехали! — удивился сталкер. — Это за что же?
— Понимаешь, Отрок… Наверное, я не должен тебе этого говорить, но наша группа попала в Зону по моей вине. Извини, но в детали посвящать тебя я не стану. Факт в том, что из-за меня теперь гибнут люди, а также именно по моей вине самый близкий и дорогой для меня человек сейчас находится при смерти.
— Искренне сочувствую тебе, Ворон. Но хочу сказать, что корить себя и ненавидеть в Зоне никак нельзя. Иначе эти скверные чувства найдут своё отражение в окружающей действительности… Зона «отзеркалит» их на тебя. Да, как я уже говорил, в смерти вашего «малыша» Фродо есть и моя вина тоже. Но я вовсе не собираюсь ненавидеть себя за это. Да, я ошибся, оставив на прикрытии тебя, а не Педиатра. Все люди когда-нибудь совершают ошибки. Не ошибается только тот, кто вообще ничего не делает… Но в результате я свою ошибку признал и сделал из неё определённые выводы, которые, надеюсь, в будущем помогут мне избежать подобных просчётов… Ворон, я простил сам себя за то, что был неправ, и ты прости себя. Прощать тоже надо уметь. Начни с себя. Поверь, не нужно носить в сердце чувства ненависти, страдания и озлобленности на самого себя, а также желание быть наказанным. Не нужно дико сожалеть и убиваться прошлым. Этот опасный негативный груз в твоём сердце совершенно ни к чему, так как он со временем отобразится во внешнем мире и, материализовавшись, снова вернётся к тебе! Сбрось его, облегчи и очисть свою душу. Ещё раз говорю тебе, Ворон, прости сам себя…
— Взять так просто простить себя и забыть о погибших из-за меня людях? Извини, Отрок, но, по- моему, всё это звучит как-то, мягко говоря, слишком легкомысленно и безответственно… Я бы даже сказал, что твоя теория похожа на некое пропитанное эгоизмом и самолюбием оправдание своих ошибок.
— Это так кажется на первый взгляд. В действительности я вижу, что ты уже давно признал свой проступок, о котором так сильно сожалеешь. Ты сделал нужный вывод! И я уверен, что теперь подобной серьёзной ошибки ты больше никогда в жизни не совершишь. Теперь в подобных ситуациях ты будешь поступать более осмысленно и ответственно. И ни о каком легкомыслии с оправданием здесь не идёт и речи. Поэтому хватит себя казнить, это ни к чему хорошему не приведёт! Жизнь продолжается. Радуйся ей, наслаждайся ею, а не убивай себя за то, что уже в прошлом и что уже невозможно вернуть. Многие люди на своём жизненном пути спотыкаются и падают, но немногие из них, отряхнувшись, встают и идут дальше… Поэтому хватит ныть, парень! Соберись! Прости себя за всё и решительно скажи себе: «Я люблю тебя, Ворон! Я люблю тебя, жизнь! И всё будет хорошо!..» — по-доброму улыбнулся он, произнеся последние слова, словно призывающие лозунги.
— Я как-нибудь подумаю над этим, — пообещал я «юному» учителю жизни и, развалившись прямо на земле, закрыл уставшие глаза. — Будем считать, что урок на сегодня закончен. Покарауль, пожалуйста, а то меня чего-то срубает.
— Ну, поспи чуток, поспи. Если что, разбужу…
Через минуту, размышляя над странными философскими учениями Отрока, в которых, на мой взгляд, некий определённый смысл всё же присутствовал, я провалился в глубокий крепкий сон…
18
Проснулся я от странных аккуратных толчков в ногу. Неохотно открыв слипшиеся глаза, я увидел, как сидящий у противоположной стены Отрок тычет дулом своего автомата мне в подошву ботинка и жестом требует тишины. Насторожившись, я тихонько приподнялся и взял свой «калаш» поудобнее.
Из-за поворота, с той стороны, откуда мы пришли, доносились какие-то звуки, похожие на шаги и негромкое бурчание. Вскоре по стенам коридора забегали световые пятна, порождённые фонарями неведомых визитёров.
Взяв на изготовку оружие и беззвучно наблюдая через прицелы своих автоматов за освещаемым кем-то проёмом, мы со сталкером приготовились к «тёплой» встрече неизвестных гостей. Теперь, после инцидента с бюррером, я был готов стрелять во всё, что оттуда появится, даже в самого Папу Римского с его верной свитой.
Через несколько мгновений, к нашей неподдельной радости, из-за угла показался вооружённый астронавт в знакомом чёрном комбинезоне «Сева».
— Ы-ы-ы! — восторженно промычал он, увидев нас.
— Братан! — радостно закричал Отрок и, встав с колена, кинулся к гостю.
Да, не думал я, что когда-нибудь буду так сильно рад Педиатру. Но внутри меня от радости тоже что- то закипело. Я также подбежал к немому и по-братски его крепко обнял.
Тут же за его спиной я увидел двух наёмников, кинувшегося ко мне между ними Чибу и всю остальную братию.
Моей радости от встречи не было пределов.
— Ну как вы? Смотрю, убили урода, — спросил с ходу Чиба, глянув на лежащий бездыханный труп мутанта. — Чего вы тут сидите? И почему не вернулись?
— Ты не поверишь, дружище, — ответил я и, взяв приятеля под руку, отвёл его в сторонку. — Мы попали в «Баранку». Это такая зацикленная пространственная аномалия. Короче, потом расскажу. Не могли мы вернуться, как ни старались, понимаешь? Вот поэтому тут все последние… — посмотрел я на часы в своём КПК. — Все эти двенадцать часов и просидели. А вы как? Рассказывай, почему так долго шли сюда?..
— Какие двенадцать часов? — выпучил свои обалдевшие карие глаза Чиба и тоже глянул на свой «наладонник». — Ворон, ты чего? Нас от силы минут сорок не было. Мы прождали вас минут десять, вы не вернулись. Потом мы все перелезли через «Электру» и отправились к вам. Вот и всё.
Я ошарашенно посмотрел на часы и поинтересовался у Отрока, который в тот момент о чём-то беседовал с Сотником, Гансом и Баксом, сколько же прошло времени. Сталкер подтвердил мой вариант насчёт двенадцати часов, а затем пояснил, что, похоже, мы после разлуки находились с нашей группой в разных временных потоках.
— Так у кого же поток времени был правильным, а у кого нарушенным? Ведь под землёй так, без солнца, не определишь…
— Ну, если учесть тот факт, что в аномальном поле под названием «Баранка» всё же находились мы с тобой, то можно предположить, что данная аномалия нарушила не только пространство, но и время. Так что скорее всего, Ворон, наши с тобою часы теперь врут. Надо их перевести назад.
— Надеюсь, ты прав, Отрок! — довольно произнёс я и, сверившись с КПК моего друга, принялся приводить электронные цифры к нужному значению.
Осознание того, что драгоценное для Анюты время не было потеряно, придало мне ещё больше сил, а также приподняло настроение. Честно говоря, я вообще поймал себя на мысли, что со мной за время то ли последнего сна, то ли за время, проведённое с Отроком в «Баранке», что-то произошло. Как будто внутри меня что-то изменилось, переключилось, что ли. Осмыслив душевные слова Отрока, я неожиданно для себя осознал, что моё отношение к жизни заметно изменилось, причём в лучшую сторону. Несмотря на послеаварийные слабость и недомогание, я вдруг почувствовал, что испытываю в душе неподдельное чувство радости и лёгкости. Радости встречи с группой, радости непотерянному времени, радости ко всему,
