— Мне вообще не нужен адвокат.
— Нет, Ричер, нужен. Дело нешуточное.
Повисла долгая пауза.
— Мне дали копию отчета о наружном наблюдении, — сообщила Джоди.
— Я так и думал.
— Почему?
— Потому что отчет о наружном наблюдении исключает меня из числа подозреваемых. Убиты не две женщины, а три. Кто бы ни был убийца, он работает по графику. У него цикл — три недели: семь недель назад, четыре недели назад. Следующее убийство, возможно, он совершил на той неделе, когда меня уже пасли.
— Так если ты исключен, зачем они тебя сюда притащили?
— Не знаю.
Дверь открылась, и в комнату вошел Дирфилд.
— Время истекло, мисс Джейкоб, — сказал он.
Дирфилд отвел их в ту же комнату с длинным столом. К одиноко стоявшему у дальнего края стулу добавили второй. Джоди обошла стол и села рядом с Ричером.
Против Ричера играли все те же: Поултон, Ламар, Блейк, Дирфилд и Козо. На столе появился маленький черный магнитофон. Дирфилд нажал красную кнопку. Назвал дату и перечислил имена присутствующих.
— С подозреваемым Джеком Ричером говорит Алан Дирфилд, — объявил он. — Вы арестованы по обвинению в следующих преступлениях. Первое — ограбление двух неизвестных лиц. — Козо подался вперед. — Второе — оказание пособничества и подстрекательство преступной организации, занимающейся вымогательством. — Дирфилд улыбнулся: — Вы не обязаны отвечать. Все, что вы скажете, будет записано и в суде может быть использовано против вас. Вы имеете право на адвоката. Если адвокат вам не по средствам, его предоставит штат Нью-Йорк. Вы понимаете свои права?
— Да, — ответил Ричер.
— Не желаете сделать заявление?
— Нет.
Дирфилд выключил магнитофон.
— Я хочу ходатайствовать об освобождении под залог, — заявила Джоди.
Дирфилд покачал головой:
— Ни к чему. Мы отпустим его под подписку о невыезде.
Ричера выпустили в начале четвертого утра. Джоди должна была вернуться в офис — закончить свои дела, и один из местных сотрудников отвез ее на Уолл-стрит. Второй привез Ричера в Гаррисон и, не успел Ричер захлопнуть дверцу его машины, уехал восвояси. Ричер проводил взглядом растворившуюся в тумане машину и пошел к дому.
Дом он унаследовал в начале лета от Леона Гарбера — отца Джоди и своего бывшего командира. Та неделя была полна неожиданностей, плохих и хороших. Ричер вновь встретил Джоди, узнал, что она была замужем и развелась, что старый Леон умер и что дом теперь принадлежал ему. Он любил Джоди уже пятнадцать лет, с тех пор как впервые увидел ее на базе на Филиппинах. Ей тогда уже исполнилось пятнадцать. Он подавил свои чувства. Ему казалось, что, дав себе волю, он предаст и ее, и Леона, а Леона он любил, как родного отца.
Пару дней после похорон Леона Ричер и Джоди смущенно приглядывались друг к другу, пока Джоди не призналась, что ее чувства к нему нисколько не изменились.
Новая встреча с Джоди была хорошей неожиданностью, смерть Леона — плохой, а получение дома в наследство — плохой и хорошей одновременно. Дом стоимостью полмиллиона долларов на Гудзоне напротив Вест-Пойнта был жирным куском недвижимости, но и большой проблемой. Он привязывал Ричера к месту, а Ричеру это было крайне неудобно. Он так часто переезжал, что мысль о постоянном пристанище приводила его в смятение. Беспокоило его и то, что он стал владельцем собственности. За всю свою жизнь он не имел больше того, что умещалось в карманах. После увольнения он прикупил немного одежды, наручные часы и складную зубную щетку. Этим все и ограничилось. Теперь же у него был дом. А дом — сложная штука. Надо думать о страховке, о налогах.
Единственная вещь, которую Ричер купил в дом, был металлический фильтр для старой кофеварки Леона. Он прикинул, что это проще, чем постоянно бегать в магазин за бумажными фильтрами. В десять минут пятого утра он насыпал в фильтр кофе, добавил воды и включил кофеварку. Не успел кофе свариться, как он услышал: по асфальту подъездной дорожки прошуршали шины. Вспышка мигалки красным лучом скользнула по кухонному окну. Дверцы машины открылись, чьи-то ноги коснулись земли. Приехали двое. Дверцы захлопнулись, и в дверь позвонили.
В прихожей было два выключателя. Ричер нажал на тот, что включал свет на крыльце, и открыл дверь. Желтый свет упал на Нелсона Блейка и Джулию Ламар. Лицо Блейка было усталым, а на лице Ламар читалась крайняя враждебность.
— Заходите, — пригласил Ричер. — Я сварил кофе.
Он вернулся на кухню.
— У меня только черный.
— Вот и хорошо, — сказал Блейк.
Он остановился в дверях кухни, близко к прихожей, не желая злоупотреблять гостеприимством. Рядом стояла Ламар.
— Мне не надо, — заявила она.
— Выпей кофе, Джулия. Ночь была долгой.
В том, как Блейк это сказал, прозвучали и приказ, и отеческая забота. Ричер налил три чашки.
— Кто третья?
— Лоррейн Стенли. Сержант, служила в интендантстве где-то в Юте. Тело обнаружили нынче утром.
— Та же история?
Блейк утвердительно кивнул:
— Подала жалобу о сексуальных домогательствах, выиграла дело, но все равно год назад уволилась. Так что их уже трое. Армейская предыстория не совпадение, поверьте.
Ричер отхлебнул кофе.
— Я никогда о ней не слышал. Я вообще не служил в Юте.
— Мы можем где-нибудь поговорить? — попросил Блейк.
Ричер провел Блейка и Ламар в гостиную. Перед холодным камином три диванчика расположились в форме буквы «п». Блейк сел лицом к окну, Ричер напротив него, а Ламар лицом к камину.
— Мы придерживаемся составленного нами психологического портрета, — сообщила она.
— Рад за вас.
— Вы были подозреваемым, — заметил Блейк. — По первым двум убийствам. Поэтому вас и взяли под наблюдение.
— Вы что, извиняетесь?
— В общем, да.
— У вас есть кто-то, кто знал бы всех трех?
— Пока нет, — ответила Ламар.
— Мы думаем, что предварительный личный контакт, возможно, не так уж и важен, — сказал Блейк.
— А пару часов назад думали, что важен. Объясняли мне, как я стучал в их двери и как они меня впускали.
— Не вас, а кого-то похожего на вас, — возразил Блейк. — Этот тип убивает женщин из определенной группы. Тех, кто жаловался на сексуальные домогательства, а потом уволился. Может, они и не были с ним лично знакомы. Может, он принадлежит к известной им категории людей. Например, к военным полицейским.
