Она пристальнее пригляделась к творениям священника, и неожиданная мысль молнией пронзила ее сознание: а что, если эти существа вовсе не иллюзия, а нечто такое, чего еще не видывал мир, особое создание этого талантливого священника-колдуна?
Вокруг творилось нечто невообразимое. Некоторые люди усердно молились, стоя на коленях, другие, расталкивая толпу, стремились убежать с площади.
— Этот священник — колдун! — истерично кричал кто-то. — Лорнгельды проникли в церковь. Мы пропали!
— Нет! — орал другой голос. — Им руководит сам Господь. Ты что, не видишь? Даже ангелы спустились с небес, чтобы помочь ему!
— Еретик!
Возбужденные выкрики в считанные минуты вылились в ссору, завязалась драка, распространившаяся вскоре по всей площади. Какой-то мужчина поджег от костра длинную палку и принялся ожесточенно размахивать ею, доказывая кому-то, что явившиеся существа вовсе не ангелы, а дьяволы. Многие горожане, пользуясь моментом, полезли грабить окрестные магазинчики и лавки, другие опустошали свисавшие с поясов незнакомцев кошельки.
Воины короля прилагали все усилия, чтобы прекратить беспорядки, но толпа значительно превосходила их по численности, да и сила духа солдат была значительно подорвана появлением волшебных существ. В суматохе никто не обратил внимания на то, как заметно устал Алдус. Летающие создания слетелись в стаю и постепенно исчезли.
Атайя посмотрела туда, куда убежали Джейрен и Кейл, но никого не увидела. Они скрылись из виду, как будто улетели в облака вместе с чудесными ангелами Алдуса.
Прежде чем люди успели заметить, что существа испарились, Алдус решительно шагнул к Атайе.
— Дай мне руку! — сказал он твердым, уверенным голосом.
В этот же момент она услышала истеричный вопль брата.
— Остановите его! — орал Дарэк, обращаясь к своим воинам. — Не дайте ему приблизиться к принцессе!
Гвардейцы мешкали. Никто не желал связываться с человеком, способным вызвать с небес непонятных созданий. Но один из них все же подбежал к Алдусу, преграждая ему путь. Священник спокойно прошел мимо, создав вокруг себя защитный покров.
Атайю схватили две пары грубых рук, и стражники потащили ее к одной из карет.
Алдус приблизился, и воины, соприкоснувшись с невидимой стеной, отскочили в разные стороны, визжа от боли. Он протянул Атайе руку, и она крепко сжала ее.
— Сейчас все будет в порядке, — прошептал священник, собираясь с силами.
Атайя молилась, чтобы у него оказалось достаточно энергии после применения иллюзорного заклинания.
В это мгновение Атайя заметила, как Дарэк с епископом поспешно развязывают веревки на той загадочной коробке, которую привез с собой Люкин. Король с победным видом откинул крышку и вытащил корбаловую корону.
— Да покарает тебя Господь, Алдус! — взревел Люкин. — Священные камни расправятся с тобой.
Атайя почувствовала, как рука Алдуса мгновенно ослабла в ее ладони. В первую секунду он не мог даже кричать, парализованный от шока. Его глаза остекленели, лицо побледнело. Послышался душераздирающий крик, наверное, так кричат лишь самые грешные души в глубоких подземельях ада. Люди замерли, прекращая драки, ссоры и грабеж. Кое-кто испуганно поднял голову к небу, боясь, что оттуда вновь появится что-нибудь сверхъестественное.
Алдус метнулся в сторону, стремясь уйти от короны, избавиться от невыносимой, невиданной пытки, дико воя и стеная. Атайя с ужасом сознавала, что корбалы уничтожили саму его сущность, оставляя лишь оболочку.
Оставляя ее магию заблокированной.
Добредя до пылающего костра, Алдус на мгновение приостановился, затем бросился в огонь, спасаясь от безумной боли.
Его мантия зловеще полыхнула, раздался пронзительный стон, сменившийся через мгновение булькающими звуками. На землю хлынула кровь. Она видела, как в небо устремились две обгоревшие руки — те самые руки, которые несколько минут назад смогли вызвать ангелов.
Над костром поднялся черный дым, в воздухе распространился едкий, тошнотворный запах паленой плоти.
В какое-то мгновение дым принял очертания человека с крыльями, затем рассеялся, устремляясь ввысь.
Раздраженно и злобно Дарэк протянул корону своим людям.
Те с готовностью уложили ее обратно в коробку и опять перевязали веревками.
Король, бледный, злобно раздувая ноздри, оглядел площадь. Смерть Алдуса лишь усугубила ситуацию: вокруг творилось настоящее безумие. День превратился в полный кошмар, и это страшило и удручало его величество.
В ту минуту, когда он повернул перекошенное от злобы лицо в сторону Атайи, чья-то тонкая, белая рука высунулась между ног стражников и схватила с сиденья кареты коробку с короной.
— Корона! — крикнул один из воинов. — Хватайте мальчишку! Вор!
Терпение Дарэка лопнуло. Стремительными шагами он приблизился к епископу и ткнул его кулаком в грудь.
— Люкин! Это твой проклятый, ничтожный город! Если мне не вернут корону, если тот, кто ее украл, не будет пойман… — Его голос сорвался.
Глаза Люкина растерянно забегали. Он начал осознавать, что попал в весьма незавидное положение. Когда король отвернулся и зашагал в сторону, епископ с облегчением вздохнул.
Дарэк направлялся к Атайе.
На протяжении нескольких секунд они пристально смотрели друг другу в глаза, не решаясь заговорить.
— В карету! — процедил сквозь зубы Дарэк, толкнул ее внутрь и залез сам.
По его сигналу стражники задвинули тяжелый засов. Через минуту они уже неслись по улицам Кайбурна, спеша покинуть это место. Извозчик с остервенением хлестал лошадей, и люди разбегались с дороги.
Атайя, чтобы не смотреть в лицо брату, отдернула занавеску на крошечном заднем окне. Представшая перед глазами картина заставила ее содрогнуться. Народ бил стекла в магазинах и грабил их, повсюду дрались и жгли костры. Город полностью вышел из-под контроля.
Вдалеке уже догорал погребальный костер. В воздух поднимались, закручиваясь в кольца, темные клубы дыма.
Люди хотели увидеть, как умирает колдун.
Им было на что посмотреть сегодня.
Глава 22
— О, Тоня! Мне больно! — воскликнул Джейрен и отдернул руку, но резкое движение доставило ему еще большую боль, чем темно-серая мазь, которой мастер заботливо намазывала обширный ожог.
Они сидели в углу кухни, прохладный вечерний ветерок наполнял помещение, проникая сквозь открытое окно, свежим запахом дождя и яблоневого цвета. Солнце заходило, окрашивая землю в теплые
