приличными. А еще в них будет полно людей вроде них самих. Как раз то, что нужно, – таково было мнение женщины. Она была хамелеоном. И обладала инстинктом, позволявшим ей выбирать правильные места. Она выбрала второй мотель, мимо которого они проезжали, и отправила невысокого смуглого мужчину снять два номера и заплатить за них наличными.
В воскресенье на рассвете Ричер проснулся на диване в гостиной Слупа Грира. У него за спиной окно спальни выходило на восток, ночные насекомые исчезли, и в комнату вливался яркий свет. Простыня на кровати была смята и выглядела влажной. Кармен под ней не оказалось. Ричер услышал шум воды в ванной комнате и почувствовал запах кофе.
Он встал с дивана и потянулся, затем прошел под аркой в спальню. Платье Кармен валялось на полу. Ричер выглянул в окно посмотреть, какая будет погода, и понял, что перемен ждать не приходится. Небо затянуло жаркое марево. Он вернулся в гостиную и обнаружил в углу столик, на котором стояла маленькая кофеварка, а рядом с ней две перевернутые вверх дном кружки и две ложки, совсем как в отеле. Дверь в ванную была закрыта, за ней громко шумела вода. Ричер налил в одну кружку кофе и отправился в гардеробную, где увидел два больших шкафа с двух сторон параллельно друг другу – длинные глубокие ниши, закрытые раздвигающимися дверями из зеркального стекла.
Он открыл левый шкаф и обнаружил в нем одежду Кармен – огромное количество платьев, блузок и брюк на вешалках, а еще стойку с обувью. Ричер закрыл его, повернулся и открыл второй шкаф. Здесь висела одежда Слупа. Дюжина костюмов и бесконечные ряды брюк из твила и джинсов. На полках из кедра – футболки и рубашки в пластиковых пакетах. Галстуки. Ремни с самыми разными пряжками. Длинный ряд запыленных ботинок на полу. Прикинув на глаз, Ричер решил, что они одиннадцатого размера. Он взял кружку в другую руку и распахнул один пиджак в поисках этикетки. Сорок четвертый размер, большой рост, подойдет тому, у кого рост примерно шесть футов и два-три дюйма, а вес сто девяносто или двести фунтов. Значит, Слуп не особенно крупный мужчина. Не великан. Но он на фут выше своей жены и весит в два раза больше. Не самое честное противоборство.
На стопке рубашек лежала фотография в рамке лицом вниз, и Ричер перевернул ее. Это оказался цветной снимок пять на семь дюймов на паспарту кремового цвета, в лакированной деревянной рамке под стеклом. На нем были изображены три молодых человека, лет семнадцати или восемнадцати – уже не мальчики, но еще не мужчины. Они стояли рядом, прислонившись к выступающему крылу старого пикапа, и с нетерпением смотрели в камеру, видимо установленную на каком-нибудь камне, ожидая, когда сработает таймер. Их переполняли юношеская энергия и возбуждение. Впереди целая жизнь и бесконечное море возможностей. Одним из них был Хэк Уокер, немного более стройный, чем сейчас, немного более мускулистый, и на голове намного больше волос. Ричер решил, что двое других – это Ал Юджин и Слуп Грир. Друзья с детства. Юджин на голову ниже и полнее Слупа. Слуп выглядел как более молодая копия Бобби.
Услышав, что вода в душе перестала литься, Ричер положил фотографию на место, закрыл дверь шкафа и вернулся в гостиную. Через несколько мгновений открылась дверь ванной, и появилась Кармен, окруженная облаком пара. Она завернулась в два белых полотенца: одно вокруг тела, другое, словно тюрбан, на голове. Ричер молча смотрел на нее, не зная, что сказать.
– Доброе утро, – сказала Кармен, нарушая тишину.
– И вам тоже, – ответил Ричер.
Она сняла тюрбан и тряхнула волосами, которые повисли прямыми влажными прядями.
– Только оно совсем не доброе, – добавила она. – Это утро. Оно плохое.
– Наверное, – не стал спорить Ричер.
– Может, в эту минуту он выходит из ворот тюрьмы.
Ричер посмотрел на часы. Было почти семь.
– Да, время подошло, – сказал он.
– Если хотите, можете принять душ, – предложила Кармен. – Мне нужно взглянуть на Элли.
– Хорошо.
Ричер вошел в ванную и обнаружил, что она огромная и отделана искусственным мрамором с золотыми прожилками. Было ужасно похоже на отель в Вегасе, в котором он как-то останавливался. Ричер воспользовался туалетом, прополоскал у раковины рот, снял грязную одежду и вошел в душевую кабину. Она была очень большой, со стенками из стекла под цвет бронзы. Головка душа размером с крышку колеса была приделана к потолку, а в каждом углу имелись еще специальные трубы, направлявшие струи воды на того, кто стоял под душем. Ричер повернул кран и услышал оглушительный рев, а в следующее мгновение со всех сторон на него обрушились потоки теплой воды. Ощущение было такое, словно стоишь в Ниагарском водопаде. Боковые трубы начали метать в него холодную и горячую воду, и Ричер понял, что не слышит собственных мыслей. Он постарался как можно быстрее вымыться, потом намылил голову, прополоскал волосы и закрыл воду.
Он взял чистое полотенце из стопки и вытерся, насколько это было возможно в таком влажном помещении. Обернувшись полотенцем, вышел в гардеробную. Кармен застегивала белую блузку. Она надела белые брюки и золотые украшения. Ее кожа казалась темной на фоне белой одежды, а волосы были блестящими и уже начали завиваться в жарком воздухе.
– Быстро вы, – сказала она.
– Ну и душ у вас, – не то пожаловался, не то похвалил Ричер.
– Это Слуп такой выбрал. Я его ненавижу. Слишком много воды, мне даже трудно там дышать.
Она закрыла свой шкаф и стала поворачиваться перед зеркальной дверцей, проверяя, все ли в порядке.
– Вы отлично выглядите, – сказал Ричер.
– Я в достаточной степени похожа на мексиканку? – спросила она. – В белом?
Ричер не ответил.
– Сегодня никаких джинсов, – добавила она. – Меня тошнит от попыток выглядеть так, будто я родилась в семье ковбоев из Амарилло.
– Вы отлично выглядите, – повторил Ричер.
– Еще семь часов, – сказала она. – Шесть с половиной, если Хэк будет ехать быстро.
– Пойду поищу Бобби, – кивнув, сказал Ричер.
Она потянулась к нему и поцеловала в щеку.
– Спасибо, что остались, – сказала она. – Мне это очень помогло. Позавтракайте с нами, – предложила Кармен. – Через двадцать минут.
И она медленно вышла из комнаты, чтобы проверить, как дела у дочери.
Ричер оделся и обнаружил другой путь назад. Этот дом напоминал муравейник. Ричер вышел через гостиную, которой не видел раньше, в прихожую с зеркалом и стойкой с оружием, открыл входную дверь и шагнул на крыльцо. На улице было жарко. Солнце висело справа, еще достаточно низко, но уже отбрасывало резкие тени, в которых двор казался неровным и словно испещренным оспинами.
Ричер направился к конюшне и вошел в дверь. Здесь было так же душно и так же омерзительно воняло. Лошади проснулись и беспокойно переступали с ноги на ногу в своих стойлах. Но они были вычищены. В поилках налита вода, насыпан корм. Бобби спал в пустом стойле на постели из чистой соломы.
– Подъем, братишка, – окликнул его Ричер.
Бобби пошевелился и сел, спросонья пытаясь понять, где он находится и почему. Потом он все вспомнил, напрягся и всем своим видом выразил возмущение. Одежда его испачкалась, к ней прилипли стебельки соломы.
– Хорошо спал? – спросил Ричер.
– Они скоро вернутся, – заявил Бобби. – Как ты думаешь, что тогда произойдет?
– Тебя интересует, скажу ли я им, что заставил тебя вычистить конюшню и провести ночь на соломе? – улыбнувшись, поинтересовался Ричер.
– Ты не сможешь им это сказать.
– Да, наверное, не смогу, – проговорил Ричер. – А ты скажешь?
