надписью на крыше по-английски и по-арабски — «Следуйте за мной».
Машина указала путь к укрытым камуфляжной сеткой бетонным ангарам, а наземная команда отметила место парковки. Как только Джанни нажал на тормоза и «Толстая Долли» остановилась, появились четыре бронетранспортера и окружили большой самолет, направив на него свои орудия.
Повинуясь инструкциям, передаваемым по радио, Джанни выключил двигатели и опустил хвостовой трап. Все находящиеся в рубке молчали с момента приземления. Они стояли небольшой группкой с совершенно несчастным видом, выглядывая в иллюминаторы.
Неожиданно через ворота поля аэропорта проехал белоснежный «кадиллак» с эскортом вооруженных мотоциклистов, за которыми следовали машина «скорой помощи» и трехтонный армейский грузовик. Кортеж подкатил прямо к подножию грузового трапа «геркулеса». Шофер выскочил из машины, распахнул дверь, и пассажир вышел наружу. Это был явно важный человек, спокойный, обладающий чувством собственного достоинства. На нем красовались легкий тропический костюм, панама и темные очки. Человек подошел к трапу, где уже стояли пятеро из самолета, за ним последовало двое секретарей.
Он снял темные очки и сунул их в нагрудный карман. Узнав Ройан, чиновник улыбнулся и приподнял шляпу:
— Доктор Ройан Аль Симма! Вы справились. Поздравляю!
Он взял ее за руку и тепло пожал. Еще не отпуская молодой женщины, чиновник повернулся к Николасу:
— Должно быть, вы сэр Николас Куэнтон-Харпер. Я с нетерпением ждал нашей встречи. Вы не представите нас, Ройан?
Та, не поднимая взгляда на англичанина, проговорила:
— Позвольте представить его превосходительство Аталана Абу Сина, министра культуры и туризма Египта.
— Позволяю, — холодно отозвался Николас. — Какая неожиданная честь, министр.
— Я бы хотел лично выразить благодарность президента и народа Египта за возвращение достояния нашей древней, но славной истории. — Он указал на армейские ящики.
— Не стоит благодарности, — проговорил англичанин, не сводя взгляда с Ройан. Та наполовину отвернулась от него.
— Напротив, мы считаем, что весь мир должен узнать о вашем подвиге, сэр Николас. — Абу Син любезно улыбнулся. — Мы полностью в курсе ваших затрат на экспедицию и не хотели бы вынуждать вас нести их в одиночку. Доктор Аль Симма сказала мне, что организация возврата сокровищ обошлась вам в четверть миллиона фунтов стерлингов. — Он вынул из нагрудного кармана конверт и протянул его Николасу. — Это чек, выписанный Центральным банком Египта. Невозвратный платеж, обналичиваемый в любой точке мира, на сумму 250 тысяч фунтов.
— Какая щедрость, ваше превосходительство, — с нескрываемой иронией ответил Николас, пряча конверт в верхний карман. — Я полагаю, это было предложение доктора Аль Симма?
— Разумеется, — улыбнулся министр. — Ройан очень высокого мнения о вас.
— В самом деле? — пробормотал англичанин, все еще невозмутимо глядя на нее.
— Однако этот маленький знак нашей благодарности предложил вручить вам сам президент. — Абу Син щелкнул пальцами. К ним подошел один из его секретарей, держа обитую кожей коробочку с медалью, открыл ее и протянул министру.
На алой подушке лежал орден — звезда, инкрустированная жемчужинами и маленькими бриллиантами. В центре красовался золотой лев на задних лапах.
Абу Син извлек награду из коробочки и приблизился к Николасу.
— Орден Великого Египетского Льва, первый класс, — объявил он, надевая англичанину на шею алую ленту. Звезда заблестела на груди Николаса, на фоне грязной от пота, пыли и глины Нила рубашки.
Потом министр отошел в сторону и подал знак полковнику, который стоял, вытянувшись, у подножия трапа. Немедленно раздался топот ног — отделение солдат рвануло вверх по трапу. Видимо, повинуясь заранее полученным приказам, они первым делом занялись носилками с ранеными эфиопами.
— Я рад, что вашему пилоту хватило благоразумия предупредить по радио, что у вас на борту раненые. Можете быть уверены, они получат наилучшую медицинскую помощь, — пообещал Аталан Абу Син, глядя, как эфиопов несут к ожидающей машине «скорой помощи».
Потом солдаты вернулись и принялись стаскивать армейские ящики вниз по трапу. Их аккуратно загрузили в трехтонный грузовик. Через десять минут грузовой отсек «Толстой Долли» опустел. Заднюю часть кузова машины тщательно затянули брезентом, и ее окружили вооруженные мотоциклисты. Завывая сиренами, кортеж двинулся прочь.
— Что же, сэр Николас, — вежливо протянул руку Абу Син, и англичанин с обреченным видом пожал ее. — Мне очень неловко, что пришлось таким образом заставить вас свернуть с намеченного пути, поэтому не смею дольше задерживать. Я могу чем-нибудь вам помочь? У вас достаточно топлива?
Николас бросил взгляд на Джанни, и тот пожал плечами.
— Да, горючего у нас достаточно. Спасибо, сэр.
Тогда министр повернулся к Николасу:
— Мы планируем построить специальное крыло музея в Луксоре для размещения сокровищ фараона Мамоса, которым вы помогли вернуться в Египет. Вы, разумеется, заблаговременно получите личное приглашение от президента Мубарака как почетный гость на открытие. Доктор Аль Симма, которая, как вы, безусловно, знаете, назначена новым директором Департамента древностей, возглавит его. Она с превеликой радостью еще раз осмотрит экспонаты вместе с вами после вашего приезда.
Он поклонился Саперу и двум пилотам.
— Идите с Богом, — проговорил министр и спустился по трапу. Она последовала за ним, но Николас негромко окликнул ее:
— Ройан!
Она застыла на месте, медленно, неохотно повернулась и встретилась с ним взглядом в первый раз с момента приземления.
— Я не заслужил этого, — сказал Харпер, и неожиданно сердце у него дрогнуло — Ройан плакала. У нее дрожали губы, а по щекам медленно катились слезы.
— Прости меня, Ники, — прошептала она, — но ты должен был знать с самого начала, что я не вор. Сокровища принадлежат Египту, а не нам.
— Значит, все, что было между нами, — ложь? — безжалостно спросил Харпер.
— Нет! — ответила она. — Я…
На этом месте Ройан умолкла, не окончив фразы. Она сбежала вниз по трапу, на солнечный свет, где шофер в ожидании держал открытой дверь лимузина. Молодая женщина села рядом с Абу Сином, не оборачиваясь, а потом «кадиллак» укатил прочь, скрывшись за воротами.
— Давайте-ка убираться отсюда поскорее, пока египтяне не передумали, — предложил Джанни.
— Какая чудесная идея, — с горечью отозвался Николас.
Как только они снова оказались в воздухе, асуанская контрольная башня подтвердила разрешение на полет строго на север, к средиземноморскому побережью. Все четверо — Джанни, Фред, Сапер и Николас — сидели в кабине пилота, глядя на длинную зеленую змею Нила под правым крылом.
На этом участке пути они почти не говорили. Только один раз Джанни негромко спросил:
— Значит, я могу благополучно забыть о своей оплате?
— Я отправился в путь не ради денег, — вставил Сапер, — но было бы неплохо получить немного бабок. Малышке нужны новые туфли.
— Кто-нибудь хочет чашку чаю? — спросил Николас, словно не расслышав их.
— Это было бы неплохо, — согласился летчик. — Не так здорово, как получить обещанные шестьдесят штук, но тоже неплохо.
Они пролетели над полем битвы у Эль Аламейна и даже с двадцати тысяч футов разглядели два памятника — погибшим воинам Содружества и Германии. Потом под ними потянулась бесконечная синь моря.
Николас дождался, когда египетский берег остался далеко за спиной, а потом негромко и протяжно вздохнул с облегчением.
