конечно, не считать присутствия в нем Фрелих и Стайвесанта. Между ними на полированном столе лежала фотография. Ричер подошел поближе, склонился.
В центре страницы было напечатано: «ДЕМОНСТРАЦИЯ ВАШЕЙ УЯЗВИМОСТИ СОСТОИТСЯ СЕГОДНЯ».
– Когда пришло? – спросил он.
– Сегодня утром, – ответила Фрелих. – По почте.
– Откуда отправлено?
– Из Орландо, штат Флорида, в пятницу.
– Я распорядился арестовать уборщиков, – сообщил Стайвесант.
Комментариев ни от кого не последовало.
– Существенный момент, – произнес Стайвесант. – Написано это в шутку или всерьез?
– Всерьез, я думаю, – ответила Нигли.
– Сейчас это не так уж и важно, – сказал Ричер. – Два вопроса: насколько безопасны нынче перемещения Армстронга?
– Насколько это возможно, – ответила Фрелих. – В одиннадцать он должен выехать из дома на Капитолий. Я приказала воспользоваться длинным лимузином, бронированным. На обоих концах его пути на тротуаре сооружаются закрытые переходы. Под открытым небом он не окажется ни разу.
– Он так до сих пор ничего и не знает?
– Стандартная практика, – ответил Стайвесант.
– Тысячи угроз в год, – произнесла Нигли.
Стайвесант кивнул:
– Вот именно. По большей части это просто хулиганство.
– Хорошо, второй вопрос, – сказал Ричер. – Где его жена? И потом, у него же взрослая дочь, так? Заняться семьей – это была бы неплохая демонстрация его уязвимости.
Фрелих кивнула:
– Жена уже здесь, в Вашингтоне. Вчера приехала из Северной Дакоты. Дочь в аспирантуре, пишет диссертацию – метеорология, что-то в этом роде, – она сейчас в Антарктиде, вокруг нее тысячи квадратных километров льда.
– Насчет сегодняшнего дня – нам с Нигли лучше побыть у его дома, понаблюдать.
– Думаете, опростоволосимся?
– Нет, я думаю, что у вас и так будет забот полон рот.
– Хорошо, – согласился Стайвесант. – Вы двое отправляетесь к дому и ведете наблюдение.
Они приехали в Джорджтаун незадолго до десяти. День стоял холодный, впрочем, слабенькое солнце старалось, как могло. Нигли постояла, оглядываясь во всех четырех направлениях.
– Задача? – спросила она.
– Идем по кругу, радиус три квартала, – ответил Ричер. – Ты по часовой, я против. Потом ты остаешься на юге, я на севере. Встречаемся у дома после отъезда Армстронга.
Нигли двинулась на запад. Ричер пошел на восток, на ходу вглядываясь в окна верхних этажей. Для человека с винтовкой вся эта территория была более чем удобной. Впрочем, стрелять из винтовки по бронированному лимузину – занятие неблагодарное.
Свернув за угол, он оказался в начале улицы, на которой жил Армстронг. Небольшая толпа зевак наблюдала, как сотрудники Секретной службы сооружают закрытый переход между домом Армстронга и уличным бордюром.
Ричер нашел кофейню, из которой открывался хороший вид на южную часть улицы, заказал большую чашку черного кофе и сел за столик. В десять пятьдесят пять появился черный «шевроле», остановившийся чуть севернее закрытого перехода. Следом подкатил «кадиллак», перекрывший устье перехода. За «кадиллаком» встал черный «таун-кар». Из «шевроле» выскочили четверо агентов и встали на тротуаре по сторонам от перехода – двое с южной его стороны, двое с северной. Ричер смотрел на навес, пытаясь угадать момент, в который под ним пройдет Армстронг. Невозможно. Он все еще смотрел, когда послышался мягкий хлопок дверцы. Машины уехали.
Допив кофе, Ричер пошел к дому Армстронга. Навстречу ему шагала Нигли.
– Нормально? – спросил он.
– Навес мне понравился, и бронированная машина тоже. Ричер кивнул. Они обернулись и увидели машину Фрелих.
Та махнула им рукой: садитесь. Нигли села впереди, Ричер забрался на заднее сиденье.
Фрелих сняла ногу с тормоза, пустив автомобиль накатом, и остановила ее, лишь когда задняя дверца поравнялась с выходом из навеса.
Ричер, глядя в брезентовый туннель, увидел, как дверь открывается и из нее выходит Брук Армстронг.
– Конвой был отвлекающим маневром, – сказала Фрелих.
– Меня он одурачил, – отозвался Ричер. Армстронг открыл дверцу и сел рядом с ним.
