– Мне нужно вернуться к Суэйну, – произнес Ричер. – Пройдусь пешком. Проветрю мозги.
– Я с тобой, – сказала Нигли.
Восемьсот метров на запад по Пенсильвания-авеню они одолели быстро.
– Ты как? – спросила Нигли.
– Смотрю в лицо реальности, – ответил Ричер. – Староват я уже. Я радовался тому, как быстро добрался до Нендика, а ведь должен был бы понять все сразу.
– Но в конце-то концов мы разобрались, что к чему.
– А я чувствую себя виноватым, как обычно. Мне следовало сказать Фрелих, чтобы она поставила на каждую крышу по два человека. Так я мог бы спасти ее.
– Это была ее работа, не твоя, – отозвалась Нигли.
– Как по-твоему, Бэннон похож на копа? – спросил он.
– В точности, – ответила она. – Это у него в крови.
– Фрелих кое-что сказала своим агентам, – произнес Ричер. – Перед самым появлением Армстронга. Предостерегла их. Сказала, что приобрести сходство с бездомным очень легко, но очень трудно выглядеть в точности как бездомный. Думаю, с копами то же самое. Эти люди выглядят в точности как копы. Я видел одного из них, сомнений он мне не внушил.
– Это многое объясняет. Они были как дома в полицейском баре, в который ходил Нендик. То же и с Андретти.
– Помнишь Бэннона – как узнать утку? – сказал Ричер. – Они выглядят как копы, ходят как копы и разговаривают как копы.
– И это объясняет, откуда им известно о пробах на ДНК, которые брались с конверта, и о компьютере ГЦИП.
– И оружие. И их способность пройти сквозь второй пояс оцепления.
– Но ты же просмотрел все девяносто четыре фотографии.
– Просто эти копы не из Бисмарка, – ответил Ричер.
Суэйн все еще ждал их. Вид у него был такой, словно он боится и услышать дурную новость, и сам ее сообщить.
– Его зовут Андретти, – сказал Ричер. – Та же история, что с Нендиком.
Суэйн ничего не ответил.
– Расскажите, что вы выяснили насчет кампании. Кого разъярил Армстронг?
Суэйн отвел взгляд в сторону.
– То, что я говорил, неправда. На самом деле я закончил анализ еще несколько дней назад. Да, конечно, он выводил людей из себя. Но никого настолько.
– Так зачем же вы говорили все это?
– Хотел навести ФБР на ложный след, только и всего. По моему ощущению, это не кто-то из наших. И мне не нравится, когда подобным образом чернят наше агентство. Я сделал это ради Фрелих и Кросетти.
– Итак, у вас имеется ощущение, что это не ваши, а у нас – ничего, – сказал Ричер.
– Что будем делать теперь? – спросил Суэйн.
– Искать, – ответила Нигли. – Раз причина не политического характера, значит, личного.
– Я не уверен, что вправе показывать вам подобные материалы, – сказал Суэйн.
– Там есть порочащие его сведения?
– Нет, иначе вы услышали бы о них во время кампании.
– Так какой может получиться вред от того, что мы взглянем на них?
– Да, наверное, никакого.
Они коридорами прошли в библиотеку, и сразу зазвонил телефон. Суэйн взял трубку и тут же протянул ее Ричеру.
– Это вас, – сказал он. – Стайвесант. Ричер с минуту слушал, потом положил трубку.
– Сюда едет Армстронг, – сообщил он. – Он расстроен и хочет поговорить с кем-нибудь, кто был там сегодня.
Оставив Суэйна в библиотеке, они отправились в конференц-зал. Через минуту после них туда вошел Стайвесант с двумя агентами. Он выглядел очень усталым.
Охрана Армстронга опережала его, точно оболочка невидимого, окружающего вице-президента пузыря. Один из его личных охранников зашел в конференц-зал и сообщил за дверь, что все в порядке. Двое других ввели Армстронга. Тот мрачно кивнул всем и подошел к столу.
– Спасибо за сегодняшнюю великолепную работу, – произнес он. – Я перед вами в долгу. И буду в долгу, пока и сам чего-то для вас не сделаю. Так что просите, не стесняясь.
Все молчали.
– У Фрелих остались в Вайоминге родители, – сказал Армстронг. – Ни братьев, ни сестер. Я говорил с
