- Пожалей! - Марагон нервно хохотнул. - Нет! Все! С жалостью мы закончили! Теперь только целесообразность!… Ты веришь мне, Цезарь? - спросил, не оборачиваясь, продолжая щуриться на Егора.
- Ну… Да…
Резко обернулся.
- Веришь?
- Да… Если ты говоришь… Раз все так… Но… Максим? Максим - это правда?
Максим, по-собачьи смотревший на Цезаря, повернулся к Егору, будто пытаясь что-то вспомнить. Опять на Цезаря.
- Нет, мой Цезарь… То есть… Я нет! Нет! Я не хочу! Не могу!
Так жутко было видеть этого гордого красавца таким, что Егор не выдержал, хоть и знал что бесполезно.
- Макс! Макс! - позвал он. - Ты вспомни. Вспомни меня! Ты помнишь? Меня! Как мы… А ребят? Ребят помнишь?
- Но… - начал Цезарь, Марагон жестом остановил его.
- Подожди. Посмотрим. Сейчас посмотрим!
Максим опять вопросительно глядел, не понимая чего от него хотят. Цезарь кивнул ему.
- Ну скажи.
- Я помню тебя, Егор. - ровным голосом сказал Максим. - Я все помню… Зачем ты это говоришь? Это все было. Прошло.
- Я хочу чтобы ты… Егор закрыл лицо руками, не договорив.
Марагон удовлетворенно хмыкнул. Но он еще не закончил задуманное.
- А пусть он сам признается. Скажи нам, предатель!
Егор отнял руки от лица. Посмотрел в пол, ища нужные слова. Пока он здесь сидел и слушал капли, как-то выпал в другое, в другой темп, сейчас все происходило слишком быстро, надо собраться.
- Я скажу… - начал он. - Цезарь. - заглянул в эти детские глаза. - Цезарь. Это все неправильно… Из- за тебя и из-за него. - кивнул. - Это все неправильно. Разве ты не понимаешь?… Не видишь, как ты действуешь на людей?… Что вы делаете с людьми?… Люди не куклы… С ними нельзя в солдатиков… Ты же должен это понимать, не зря в тебе это!
Цезарь не понимал.
- Что «это»? Мы ничего не делаем. Мы помогаем… Строим. - он посмотрел на Марагона, тот кивал.
- Продолжай, продолжай.
- Я Цезарь! - голос его креп. - Вокруг меня все строится! Это моя жизнь! Мой долг!
Ну как тут объяснишь? Ну как?
- Ты ослепляешь. Люди слепнут, глядя на тебя, и перестают видеть! Они свободны, а ты делаешь их рабами.
- Рабами?! - искренне изумился Цезарь. - Да ты посмотри! - он показал рукой на телохранителей. - Разве они рабы? Они мои товарищи! Они служат, потому что любят меня! И наше дело! Они свободные, просто они так выбрали!
Егор оглядел всех. Рыцарь, Пантера, Максим - такие умные и сильные, глядели на него и не понимали что он говорит. Здесь был только один человек, который его понимал. Тот, кто объявил себя врагом.
- Там! - Цезарь махнул рукой. - Чокнутые! Больные! Они приходят сюда, и мы учим их! Учим защищать! Любить! Учим быть благородными и сильными! Как рыцари!
Его звенящий голос метался, отталкиваясь от стен.
Последовавшая тишина казалось все еще позвякивала.
Егор не знал что сказать.
В какой- то страшный момент ему даже показалось, что Цезарь говорит правду, а он, дурак, один тупит и не может понять, но наваждение прошло. Словами было не убедить. Время для слов все вышло. Закончилось.
И Марагон это тоже понимал. Он прогулялся по камере.
- Ну что. - сказал нервно. - Осталось разобраться еще кое с какими формальностями. - глянул в упор на Егора. - И кое-что доказать! Еще… Напоследок.
Повернулся к Цезарю.
- Обвинение выдвинуто… Признания получены… Прения?… Тоже закончились… И последнее слово было. - покачался на мысках. - Осталось вынести приговор!
- Приговор? - побледнел Цезарь.
- Приговор! - жестко повторил Марагон. - Твой первый приговор!… Мой Цезарь. А ты что думал?… Пора пришла! Ведь ты же Цезарь?… Только ты можешь вынести приговор!
- И… Какой?
- А я не знаю! Я твой… слуга. Не я решаю!
- Это… обязательно?
- Это обязательно!
- Ну… - Цезарь неуверенно оглянулся на телохранителей, безмолвно ждущих приказов, поглядел на Егора. - Пусть идет. - наконец сказал он. - Раз так… Он нам такой не нужен…
- Цезарь?! - Марагон рассмеялся. - Ну что это за приговор?!… Нет! Его надо покарать! Ты же Цезарь! А он преступник! Государственный преступник! Самый опасный! Он же вернется, если ты его отпустишь! Вернется и будет вредить! Разрушать! Ведь вернешься?! - обернулся, глядя яростно.
- Он и тебя хочет сломать. - сказал Егор Цезарю, зная что тот все равно не поймет.
- Молчать! - бешено крикнул Марагон, нагнувшись к лицу. - Ну так что, Цезарь? - опять повернулся.
- Каков приговор?
- Ну… Пусть тогда сидит… Здесь…
- Не-е-ет! - улыбнулся Марагон. - Все не так просто! От него все равно будет это ползти и отсюда! Не удержишь!
- Так что же? - на Цезаря было невозможно жалко смотреть. - Что же?… - безмолвно зашевелил губами, наконец выдавил. - Убить?
- Ты сказал, мой Цезарь! - Марагон величественно поклонился.
- Я?… Я сказал?…
- Итак, мой Цезарь, огласи приговор. Скажи так, чтобы этот предатель задрожал! И чтобы это стало уроком всем предателям! Цезарь затравленно озирался. Его чудные локоны болтались как накладная пакля, а от былой красоты ничего не осталось, она неуловимо исказилась.
- Соверши возмездие! - гремел Марагон. - Осуществи правосудие! Давай!!!
И в этот миг Егор почувствовал, буквально услышал этот хруст. Цезарь съежился, уменьшился.
- У-у-у-у-у-у-бить. - пролепетал. - У-у-у-у-бить.
Марагон наклонил ухо, показывая что не слышит.
- У-у-у-бить! У-у-бить!
Удовлетворенно кивнул и опять величаво поклонился.
- Итак, приговор оглашен! Все слышали! - посмотрел на телохранителей. Повернулся к Егору, жалостливо глядевшему на него.
