крохотную точку. Она сидела совершенно неподвижно. Не произнося ни звука. Обмякшая и завороженная. Я понял, что ее накачали наркотиками. Наверное, чем-то мудреным. Как называется излюбленное средство начинающих насильников? «Рогипнол»? «Рофинол»? Я точно не помнил. В этой области я был не силен. Наверняка это знал Элиот. И знают Даффи с Виллануэвой. Этот препарат делает людей пассивными, безвольными и послушными. Под его воздействием они беспрекословно ложатся на кровать и выполняют все что им скажут.
– Тереза! – шепотом окликнул я.
Она ничего не ответила.
– С вами все в порядке? – продолжал я.
Она кивнула.
– Все замечательно.
– Вы сможете идти?
– Да.
– Идемте со мной.
Тереза встала. На ногах она держалась нетвердо. Я предположил, это объяснялось тем, что у нее ослабли мышцы. Она провела в заточении девять недель.
– Сюда, – указал я.
Тереза не двинулась с места. Я протянул руку. Она ее взяла. Ее кожа была сухой и теплой.
– Пойдем, – сказал я. – Не смотрите на того, кто лежит на полу.
Мы вышли из камеры, и я на минуту отпустил Терезу. Втащил в камеру бесчувственного Троя, закрыл дверь и запер ее на замок. Снова взял Терезу за руку и повел ее к лестнице. Она была совершенно покорна. Смотрела прямо перед собой и шла следом за мной. Завернув за угол, мы прошли мимо стиральной машины. Мимо тренажерного зала. Тереза держала меня за руку, словно мы были влюбленной парочкой. На ней было шелковое платье с кружевами. Я чувствовал себя так, словно направляюсь на выпускной бал. Держась за руки, мы подошли к лестнице. Поднялись наверх.
– Подождите здесь, – сказал я. – Никуда без меня не ходите, хорошо?
– Хорошо, – прошептала Тереза.
– И не произносите ни звука, хорошо?
– Не буду.
Оставив ее на верхней ступеньке, опирающуюся на перила, освещенную голой лампочкой под потолком, я закрыл перед ней дверь. Осторожно осмотрел коридор и направился на кухню. Там по- прежнему возились ребята из службы доставки.
– Это вы Кист и Мейден? – спросил я.
Тот, что стоял ближе ко мне, кивнул.
– Пол Кист, – представился он.
– Крис Мейден, – сказал второй.
– Пол, мне нужно переставить ваш фургон, – сказал я.
– Почему?
– Потому что он стоит на дороге.
Пол Кист удивленно посмотрел на меня.
– Вы же сами сказали поставить его там.
– Поставить, но не оставлять.
Пожав плечами, он подошел к столу и взял ключи.
– Как скажете.
Взяв ключи, я вышел на улицу и заглянул в кузов фургона. Вдоль стен с обеих сторон были металлические полки, для подносов с продуктами. Между ними оставался узкий проход. Окон не было. То что нужно. Оставив задние двери открытыми, я сел за руль и завел двигатель. Сдал назад до круга перед крыльцом, развернулся и подъехал задом к дверям кухни. Теперь фургон смотрел в нужную сторону. Я заглушил двигатель, оставив ключи в замке зажигания. Вернулся на кухню. Металлодетектор пискнул.
– Что будет на ужин? – спросил я.
– Люля-кебаб из баранины, – сказал Мейден. – С рисом, кускусом и пюре из нута. На закуску голубцы из виноградных листьев. На десерт пахлава. С кофе.
– Это блюда ливийской кухни?
– Арабской. На Востоке это едят везде.
– В свое время я покупал все это за один доллар. А вы берете пятьдесят пять.
– Где? Здесь, в Портленде?
– В Бейруте, – сказал я.
Выйдя в коридор, я осмотрелся по сторонам. Все тихо. Открыл дверь, ведущую в подвал. Тереза Даниэль ждала меня, не двинувшись с места, словно автомат. Я протянул руку.
– Пошли.
Она вышла ко мне. Я закрыл за ней дверь. Провел ее на кухню. Кист и Мейден удивленно уставились на нас. Не обращая на них внимания, я вывел Терезу через черный вход. Подвел к фургону. Она дрожала от холода. Я помог ей забраться в кузов.
– Теперь ждите меня здесь, – сказал я. – Сидите тихо. Хорошо?
Она молча кивнула.
– Я закрою дверь, – продолжал я.
Тереза снова кивнула.
– Скоро я вас отсюда выпущу.
– Спасибо, – наконец нарушила молчание она.
Закрыв двери фургона, я вернулся на кухню. Остановился и прислушался. Из обеденного зала доносился гул голосов. Все по-прежнему звучало совершенно нормально.
– Когда они начнут? – спросил я.
– Через двадцать минут, – ответил Мейден. – Когда закончат аперитивы. Между прочим, в пятьдесят пять долларов входит шампанское.
– Ладно, не обижайтесь.
Я взглянул на часы. Прошло сорок пять минут. Осталось пятнадцать.
Впереди самое главное.
Я вернулся на улицу, на холод. Сел в кабину фургона и завел двигатель. Медленно поехал вперед, обогнул угол особняка, развернулся на кругу, медленно проехал по дорожке. Прочь от дома. К воротам. Выехав на дорогу, я нажал на газ. На большой скорости прошел все повороты. Резко затормозил рядом с «торесом» Виллануэвы. Выскочил из кабины. Виллануэва и Даффи бросились ко мне навстречу.
– Тереза в кузове, – сказал я. – С ней все в порядке, но только она по уши накачана наркотиками.
Даффи прыгнула мне на шею, стискивая в объятиях. Виллануэва распахнул задние двери. Тереза буквально вывалилась ему в руки. Он подхватил ее словно ребенка. Затем Даффи вырвала у него Терезу, и Виллануэва в свою очередь принялся тискать меня.
– Вам надо отвезти ее в больницу, – сказал я.
– Мы отвезем ее в мотель, – сказала Даффи. – Мы вынуждены действовать как частные лица.
– Ты точно уверена, что так будет лучше?
– С Терезой все будет в порядке, – заверил меня Виллануэва. – Похоже, ей дали «руфи». Наверное, получили препарат у своих дружков-наркоторговцев. Действует он недолго. Быстро вымывается из системы.
Даффи обнимала Терезу будто родная сестра. Виллануэва тискал меня в объятиях.
– Элиот убит, – сказал я.
Это стало холодным душем.
– Как только приедете в мотель, звоните в БАТО, – сказал я. – Если я не позвоню вам раньше.
Они молча посмотрели на меня.
– А сейчас я еду назад.
Развернувшись, я поехал назад. Впереди показался особняк. Во всех окнах горел яркий желтоватый
