Находившееся внутри тело выгнуло спину. Не поднимаясь с корточек, я подошел к той стороне, где была голова. Нашел застежку молнии.
– Смотри только на лицо, – предупредил Харли. – Оно еще более или менее сохранилось.
Я посмотрел на лицо. Зрелище было ужасное. Женщина умерла в страшных мучениях. Это было очевидно. Ее лицо было искажено от невыносимой боли. Оно застыло в последнем жутком пронзительном крике.
Но это была не Тереза Даниэль.
Это была горничная Бека.
Глава 9
Раскрыв молнию еще на дюйм, я увидел следы тех же истязаний, которые видел десять лет назад. Отвернувшись, я подставил лицо дождю и закрыл глаза. Вода, падавшая мне на щеки, казалась слезами.
– Давай кончать скорее, – поторопил Харли.
Я открыл глаза. Уставился на волны. Не глядя на мешок, застегнул молнию. Медленно поднялся и подошел к той стороне, где были ноги. Харли ждал. Мы взяли мешок и подняли его. Отнесли к скалам. Харли вел меня на юго-восток, туда, где встречались две гранитные плиты. Между ними была узкая расщелина, наполовину заполненная движущейся водой.
– Подождем до следующей сильной волны, – сказал Харли.
Наконец волна с грохотом разбилась о скалы, и мы непроизвольно пригнулись, пряча лица от брызг. Расщелина заполнилась доверху; вода побежала по гранитным плитам и едва не добралась до наших ног. Затем она схлынула назад, и расщелина опустела. Зашуршал увлекаемый отливом гравий. Поверхность моря была покрыта мутно-серой пеной, пятнистой от капель дождя.
– Отлично, опускаем, – задыхаясь, промолвил Харли. – Держи свой конец.
Мы положили мешок так, чтобы та сторона, где была голова, свешивалась с гранитной плиты в расщелину. Молнией вверх. Тело лежало на спине. Я схватил мешок за два угла. Мокрые от дождя волосы липли ко лбу и лезли в глаза. Присев на корточки, Харли потащил мешок вперед. Я шел за ним, дюйм за дюймом, мелкие шаги по скользкому камню. Следующая волна затекла под мешок. Он привсплыл. Воспользовавшись временной плавучестью, Харли подтолкнул мешок еще дальше в море. Я не отставал от него. Волна схлынула. Расщелина снова осушилась. Мешок плюхнулся на камни. Дождь яростно хлестал по плотной резине. Барабанил нам в спины. От него веяло могильной сыростью.
Используя следующие пять волн, Харли проталкивал мешок все дальше и дальше до тех пор, пока тот не завис над расщелиной. Я держал уже одну резину. Под действием силы тяжести тело сползло вниз, Харли ждал, следя за волнами, и вдруг нагнулся и быстро раскрыл молнию до конца. Отскочил назад и взял у меня один угол мешка. Крепко схватил его. С грохотом накатилась седьмая волна. Соленые брызги окатили нас с ног до головы. Расщелина заполнилась водой, наполнившей и мешок, и когда большая волна начала отступать, она потянула за собой и тело, вытаскивая его из мешка. Мгновение оно неподвижно застыло на поверхности, затем обратное течение увлекло его в море. Тело сразу же ушло вниз, в глубину. Я успел разглядеть длинные светлые волосы, раскинувшиеся в воде, и бледно-зеленоватую кожу, затем все исчезло. Расщелина, осушаясь, вспенилась красным.
– Здесь чертовски сильное течение, – заметил Харли.
Я молчал.
– Оно утаскивает все в открытое море, – продолжал он. – По крайней мере, мы ни разу не видели, чтобы что-нибудь прибивало обратно. Утаскивает на милю или две от берега, все время вдоль дна. А потом, здесь еще есть акулы, наверное. Разгуливают вдоль побережья. И всякая другая живность. Понимаешь, крабы, рыбы-прилипалы и тому подобное.
Я молчал.
– Назад никто не возвращался, – повторил Харли.
Я взглянул на него, и он ухмыльнулся. Его рот раскрылся над бородкой зияющей дырой. У него были гнилые желтые зубы. Я отвел взгляд. Набежала следующая волна. Небольшая, но когда она схлынула, расщелина уже была чистой. Казалось, ничего не случилось. Ничего не произошло. Неуклюже поднявшись на ноги, Харли застегнул пустой мешок. Из мешка все еще вытекали розоватые струйки, падавшие на камни. Я обернулся в сторону дома. Бек стоял в дверях кухни, наблюдая за нами.
Мы вернулись к дому, промокшие насквозь от дождя и соленой воды. Бек нырнул на кухню. Мы вошли следом за ним. Харли остановился у двери, словно чувствуя себя чужим.
– Она работала на правительство? – спросил я.
– В этом нет никаких сомнений, – подтвердил Бек.
Спортивная сумка лежала на столе, зловещая, словно улики, представленные в суд. Расстегнув ее, Бек сунул руку внутрь.
– Сам взгляни, – предложил он.
Он положил на стол сверток. Что-то завернутое в мокрый, грязный, замасленный обрывок ковра размером с полотенце для рук. Развернув сверток, Бек достал «глок-19» Даффи.
– Это было спрятано в машине, которой она пользовалась, – объяснил он.
– В «саабе»? – спросил я, только чтобы что-нибудь сказать.
Бек кивнул.
– В нише под запаской. На дне багажника.
Он положил «глок» на стол. Достал из свертка две запасные обоймы и положил их рядом с пистолетом. Потом добавил к оружию согнутое шило и заточенное долото. И ключи Энджела Долла.
У меня перехватило дыхание.
– Полагаю, шило использовалось в качестве отмычки, – сказал Бек.
– Почему из этого следует, что она работала на правительство? – спросил я.
Взяв со стола «глок», Бек повернул его и указал на правую сторону затвора.
– Серийный номер. Мы проверили на фирме «глок», в Австрии. По компьютеру. У нас есть доступ к таким вещам. Этот пистолет был около года назад продан правительству Соединенных Штатов. В составе большой партии, предназначавшейся для различных правоохранительных ведомств. Модель 17 для агентов-мужчин и модель 19 для агентов-женщин. Вот как мы поняли, что она работала на правительство.
Я не мог оторвать взгляда от серийного номера.
– Она все отрицала?
Бек кивнул.
– Разумеется. Утверждала, что только что нашла весь сверток. Наплела нам целую историю. Больше того, пыталась свалить все на тебя. Говорила, что это твое. Но, впрочем, чему тут удивляться? Полагаю, их учат отпираться до конца.
Я отвернулся. Уставился в окно на море.
– Ты чем-то расстроен, – заметил Бек.
И как она нашла мой тайник? Почему стала его искать?
– Ты чем-то расстроен, – повторил он.
Расстроен – слишком мягко сказано. Девушка умерла в страшных мучениях. И в этом был виноват я. Возможно, она полагала, что делает мне доброе дело. Убирая мои вещи в сухое место. Предохраняя их от ржавчины. Глупая ирландская девчонка просто хотела мне помочь. А я ее убил, так же наверняка, как будто я сам стоял и измывался над ее телом.
– Я отвечаю за безопасность, – наконец заговорил я. – Я должен был подозревать ее.
– Ты отвечаешь за безопасность только со вчерашнего вечера, – возразил Бек. – Так что не кори себя напрасно. Ты еще не успел освоиться на новом месте. Ее должен был раскусить Дьюк.
