только бронетанковые войска. Изменится все. Очевидно, мы начнем формировать мобильные объединенные части. Но если кто-то думает, что речь пойдет о пехотных частях, которым придадут легкую технику, то он серьезно ошибается. Будет реализована совершенно новая концепция. Мы получим части, каких не существовало прежде. Может быть, в них будут входить также боевые вертолеты и мы передадим командование парням в небесах. Может быть, предстоит электронная война и главными станут парни с компьютерами.
Я молча слушал.
Он положил ладонь на папку.
– Моя точка зрения такова: в результате изменений пострадают все. Да, бронетанковые войска в некотором смысле будут уничтожены. Тут нет ни малейших сомнений. Но такие же процессы произойдут с пехотой и артиллерией, транспортом и перевозками, да и со всеми остальными. Конечно, кто-то пострадает больше. В том числе военная полиция. Все должно измениться, майор. Все камни будут перевернуты.
Я опять промолчал.
– Нет, это не бронетанковые войска против пехоты, – продолжал он. – Вы должны это понять. Такой подход является слишком упрощенным. На самом деле все против всех. Боюсь, что победителей не будет. Однако не будет и проигравших. Вы можете смотреть на проблему именно с такой точки зрения. Мы все в одной лодке.
Начальник штаба убрал руку с папки.
– А в чем состоит моя вторая ошибка? – спросил я.
– Это я перевел вас из Панамы, – сказал он. – Я, а не мой заместитель. Он ничего об этом не знает. Я лично выбрал двадцать человек и перевел их туда, где они были больше всего нужны. Я распределил их по разным местам, поскольку не знал, с какой стороны ждать первой реакции. Легкие части или тяжелые? Предсказать было невозможно. Как только их командиры начнут думать, они сообразят, что могут потерять все. К примеру, вас я отправил в Форт-Бэрд, поскольку меня немного тревожил Дэвид Брубейкер. Он был очень активным человеком.
– Однако первый шаг сделали бронетанковые войска? – спросил я.
Он кивнул.
– Судя по всему. Если вы так утверждаете. Я всегда считал, что шансов было поровну. Признаюсь, я немного разочарован. Это были мои парни. Однако я не намерен их прикрывать. Я двигался вперед и вверх. Они остались позади. И я не стану мешать фишки, которые уже легли.
– Тогда почему вы перевели Гарбера?
– Я его не переводил.
– Кто же это сделал?
– А кто стоит выше меня?
– Никто, – ответил я.
– Хотелось бы мне, чтобы это было так.
Я опять промолчал.
– Сколько стоит винтовка М-шестнадцать? – спросил он.
– Не знаю, – ответил я. – Думаю, не очень много.
– Мы получаем их по четыреста долларов, – сказал он. – А сколько стоит танк «Абрамс-М1А1»?
– Около четырех миллионов.
– А теперь подумайте о крупных оборонных подрядчиках, – продолжал он. – На чьей они стороне? На стороне легких частей или тяжелых?
Я не стал отвечать – очевидно, вопрос был риторическим.
– Так кто же имеет более высокий чин, чем я? – повторил он свой вопрос.
– Министр обороны, – ответил я.
Начальник штаба кивнул.
– Мерзкий маленький человечек. Политикан. Политические партии принимают вклады на ведение избирательных кампаний. Оборонные подрядчики способны заглядывать в будущее ничуть не хуже других людей.
Я молчал.
– Вам нужно о многом подумать, – сказал начальник штаба.
Он вернул тяжелую зеленую папку на прежнее место, а на стол положил более тонкую папку с надписью «Аргон».
– Вы знаете, что такое аргон? – спросил он.
– Инертный газ, – ответил я. – Используется в огнетушителях. Создает инертный слой вокруг огня и не дает ему распространяться.
– Именно по этой причине я и выбрал такое название. Операция «Аргон» состояла в том, чтобы переместить вас на новое место службы в конце декабря.
– А почему вы решили воспользоваться подписью Гарбера?
– Как вы уже говорили несколько в другом контексте, я хотел, чтобы все шло своим чередом. Приказы, отданные военной полиции начальником штаба, заставили бы многих приподнять брови. И все стали бы соблюдать осторожность. Или ушли бы в глубокое подполье. Ваша работа стала бы заметно сложнее. И я не сумел бы добиться своей цели.
– Вашей цели?
– Естественно, я хотел предотвратить все возможные неприятности. Такова главная цель. Но меня разбирало любопытство, майор. Я хотел знать, кто выступит первым.
Он вручил мне папку.
– Вы следователь особого отдела, – сказал он. – По своему статусу Сто десятый отдел обладает огромной властью. Вы имеете возможность арестовать любого солдата в любом месте, в том числе и меня в моем кабинете, если решите, что в этом есть необходимость. Прочитайте досье «Аргон». Я думаю, что буду оправдан. Если вы согласитесь, то занимайтесь своими делами в другом месте.
Он встал из-за стола. Мы вновь пожали друг другу руки. Потом он вышел из кабинета, оставив меня одного в сердце Пентагона, посреди ночи.
Тридцать минут спустя я уже сидел в машине рядом с Саммер. Она выключила двигатель, чтобы сэкономить бензин, поэтому внутри было холодно.
– Ну? – сказала она.
– Одна критическая ошибка, – сказал я. – За этим стояли не заместитель начальника штаба и начальник штаба. Это был сам начальник и министр обороны.
– Ты уверен?
Я кивнул.
– Я видел досье. Там содержались приказы за последние девять месяцев. Разные документы, разные машинки, разные ручки – такое невозможно подделать за четыре часа. С самого начала это была инициатива начальника штаба, и он оставался верен своему долгу.
– И как он ко всему этому отнесся?
– Очень неплохо, если учесть все факторы, – ответил я. – Но не думаю, что он захочет мне помочь.
– С чем?
– С проблемами, которые у меня возникли.
– С какими?
– Подожди – и увидишь.
Она посмотрела на меня.
– Куда теперь?
– В Калифорнию, – ответил я.
Глава 22
