Я слегка сдвинул в сторону шест ограды и проскользнул внутрь. Пересек дворик Уилларда и мимо гаража подошел к входной двери. Свет над крыльцом не горел, и входную дверь было не очень хорошо видно со стороны улицы. Не идеальный вариант, но и далеко не худший. Я нажал на звонок. Услышал, как он зазвенел внутри. После короткой паузы послышались шаги. Я отошел чуть в сторону. Уиллард открыл дверь. Сразу, без малейшей паузы. Может быть, он заказал еду в китайском ресторане? Или пиццу?
Я толкнул его в грудь, чтобы освободить проход. Вошел внутрь и закрыл за собой дверь ногой. Унылый дом с затхлым воздухом. Уиллард цеплялся за перила лестницы, пытаясь сделать вдох. Я ударил его в лицо и сбил с ног. Он оказался на четвереньках, я сильно врезал ему ногой по заду и продолжал пинать до тех пор, пока он не понял намек и не пополз на кухню. Оказавшись на кухне, он привалился спиной к стенке шкафчика. На его лице страх мешался с удивлением. Казалось, он не верил своим глазам. Наверное, он думал: «Это из-за той жалобы?» Его бюрократический разум не мог понять, что происходит.
– Ты слышал о Васселе и Кумере? – спросил я.
Он кивнул, быстро и испуганно.
– Помнишь лейтенанта Саммер? – спросил я.
Он снова кивнул.
– Она обратила мое внимание на одну вещь, – продолжал я. – Вроде бы очевидную. Она сказала, что они бы вышли сухими из воды, если бы я не проигнорировал твои приказы.
Уиллард смотрел на меня и молчал.
– И я задумался. Что же именно я игнорировал?
Он не ответил.
– Я неправильно тебя оценил, – сказал я. – Приношу свои извинения. Я полагал, что игнорирую приказы назойливого и ничтожного карьериста. Что имею дело с ханжеским, трусливым идиотом, который думает, что знает все лучше всех. Но я ошибся. Я столкнулся с чем-то совершенно другим.
Уиллард смотрел на меня снизу вверх.
– Тебя совсем не смущала история с Крамером, – продолжал я. – Тебя не беспокоило, что я сильно давил на Васселя и Кумера. И тебе было наплевать на армию, когда ты хотел, чтобы убийство Карбона списали на несчастный случай. Ты просто делал работу, на которую тебя поставили. Кто-то хотел, чтобы три убийства остались нераскрытыми, и тебя перевели на место начальника полиции, чтобы ты об этом позаботился. Ты участник сознательной операции прикрытия, Уиллард. Перед тобой поставили задачу. А я не подчинился. Проклятье, зачем еще нужно было приказывать мне бросить расследование? Да затем, чтобы скрыть преступление, которое кто-то тщательно спланировал! Все было продумано заранее. Окончательное решение приняли второго января, когда Гарбера перевели, а на его место поставили тебя. Ты оказался здесь для того, чтобы назначенное на четвертое января убийство прошло без проблем. Других причин быть не могло.
Он не ответил.
– Я думал, что они хотели поставить на это место некомпетентного человека, чтобы все произошло само собой. Но они этим не ограничились. Они поставили друга.
Он не ответил.
– Тебе следовало отказаться, – сказал я. – Если бы ты отказался, они бы не стали продолжать и Карбон с Брубейкером остались бы живы.
Он не ответил.
– Ты их убил, Уиллард. Как если бы сделал это сам.
Я присел на корточки рядом с ним. Уиллард попытался отползти подальше, но у него за спиной был шкаф. В его глазах появилась безнадежность. Однако он сделал последнюю попытку, пробормотав:
– Ты ничего не сможешь доказать.
Я не ответил. В его глазах появилась решимость.
– Ты имеешь дело не с идиотами, – продолжил он. – Доказательств не существует.
Я вытащил из кармана «беретту» Франца. Я прихватил ее в Мохаве. Разумеется, я не терял этот пистолет. Он приехал со мной из Калифорнии. Именно по этой причине я сдал свою сумку в багаж. В самолет нельзя проносить пистолет без специального разрешения.
– Этот пистолет считается уничтоженным, – сказал я. – Официально его не существует.
Он посмотрел на «беретту».
– Не будь дураком. Ты ничего не докажешь.
– Ты имеешь дело не с идиотом, – сказал я.
– Ты не понимаешь! – горячо заговорил Уиллард. – Я получил приказ. Мы в армии. Мы исполняем приказы.
Я покачал головой.
– Это оправдание не помогло ни одному солдату.
– Я получил приказ, – повторил он.
– От кого?
Он закрыл глаза и потряс головой.
– Не имеет значения, – сказал я. – Я точно знаю, кто это был. И я знаю, что не сумею до него добраться. Он слишком высоко сидит. Но я могу добраться до тебя. Ты будешь моим посланцем.
Уиллард открыл глаза.
– Ты этого не сделаешь, – сказал он.
– Почему ты не отказался?
– Я не мог отказаться. Пришло время выбирать, на чьей ты стороне. Ну как ты не понимаешь? Нам всем придется это сделать.
Я кивнул.
– Пожалуй, тут ты прав.
– Сделай правильный выбор, пожалуйста, – попросил Уиллард.
– Я думал, что ты – одна ложка дегтя в бочке с медом, – сказал я. – А оказалось, что вся бочка полна дегтя. Меда в ней совсем мало.
Он посмотрел на меня.
– Ты все испортил, – сказал я. – Ты и твои проклятые друзья.
– Что испортил?
– Все.
Я встал. Отступил на шаг. Снял предохранитель с «беретты».
Он смотрел на меня.
– Прощай, полковник Уиллард, – сказал я и приложил пистолет к своему виску.
Он смотрел на меня, не отрывая глаз.
– Я пошутил, – сказал я и выстрелил ему в лоб.
Это была обычная пуля в цельнометаллической оболочке. Часть его затылка оказалась в шкафу вместе с разбитым фарфором. Я рассовал купленные мной наркотики по его карманам вместе с символической пачкой долларов. Потом вышел через заднюю дверь и пересек двор. Я перешагнул через ограду, спокойно миновал парковку и направился к своей машине. Сел за руль, достал сумку и переодел ботинки, испорченные в пустыне Мохаве, – у меня еще осталась пара поновее. Затем я поехал на запад, в аэропорт. Вернул взятую напрокат машину в агентство «Херц». Там знают свое дело. Люди часто возвращают машины не в самом лучшем виде. Внутри накапливается всякий мусор. Поэтому у въезда в боксы стоят большие мусорные баки – в надежде, что люди сами приведут сдаваемые ими автомобили в порядок. Так они сокращают расходы. Даже если на каждой машине удается выиграть минуту, за год накапливается приличная выручка. Я положил свои старые ботинки в один бак, а «беретту» – в другой. Если учесть, какой поток машин здесь проходит, баки меняют очень часто.
До посадочных ворот я прошел пешком. Мне не хотелось садиться в автобус. Показав свои документы, я купил билет в Париж в один конец на самолет «Эр Франс». Еще совсем недавно, когда мир был другим, я летал на этом же рейсе.
