разумеется, доносилась оттуда.
Юрий усмехнулся, зажег сигарету и немного постоял на тротуаре, слушая, как Серега Веригин празднует возвращение к родным пенатам. На середине второго куплета песня неожиданно оборвалась, сменившись многоголосым взрывом пьяной брани и грохотом опрокидываемой мебели. «Прописку тебе?! – раненым быком ревел на третьем этаже Веригин. – А это ты видал?! В деревню свою вали, землю паши, картошку сажай! Жилплощадь ему! А тебе, шалава, я быстро рога обломаю! Ишь распустилась, волю почуяла! Я в доме хозяин!» В ответ визгливо и невнятно закричала Людмила, потом послышался дребезг и звон – у Веригиных опять били посуду.
– Вот черти, – пробормотал Юрий, – откуда у них такая прорва тарелок?
Не получив ответа на свой риторический вопрос, он плюнул, выбросил в темноту окурок и направился домой, на ходу соображая, осталась ли у него в холодильнике хоть какая-то еда или придется ложиться спать натощак.
