уставясь на дисплей пустым взглядом. Ричер сообщил ему про Розмари Барр.
– Как они намерены с ней поступить? – спросил Франклин.
– Хотят заставить свидетельствовать против брата.
– Ее будут мучить?
– Нет, если она сразу согласится.
– Она не согласится, – возразила Янни.
– Значит, ей придется несладко.
– Где она? – спросил Ричера Франклин. – Скорее всего?
– Там, где они, – ответил Ричер. – Но где – я не знаю.
Она была в гостиной на втором этаже. Привязанная лентой к стулу. Зэк пристально ее разглядывал. Женщины вызывали у него острый интерес. В свое время он не видел женщины двадцать семь лет. В лагере, куда он попал в 1943 году, были женщины, но мало, и они быстро умерли.
– Вам удобно? – спросил Зэк.
Розмари Барр не ответила. Ченко достал туфлю и надел ей на ногу, как продавец в обувном магазине. Затем уселся на диван рядом с Владимиром. Линский расхаживал по гостиной.
– Она свое место знает? – спросил он.
Зэк улыбнулся ему. Эту шутку понимали лишь они двое. Когда заключенные в лагерях требовали, чтобы с ними обходились по-человечески, им неизменно отвечали вопросом: «Ты свое место знаешь?» И тут же объясняли: «Твое место в дерьме». Когда Линскому в первый раз задали этот вопрос, он открыл было рот, чтобы ответить, но Зэк его оттащил. К тому времени Зэк оттрубил в лагере уже восемнадцать лет и никогда ни во что не вмешивался. Но тут он решил взять парня под крыло. С тех пор они всегда были вместе.
Линский был вором. В Западной Европе или Америке он получал бы небольшие сроки – два, от силы три года. Но советский режим считал воровство идеологическим преступлением, свидетельством примитивной и антиобщественной тяги к частной собственности. За нее полагалась быстрая и бессрочная изоляция от цивилизованного общества. Изоляция Линского длилась с 1963 года вплоть до краха цивилизованного общества, когда Горбачев ликвидировал ГУЛаг.
– Она свое место знает, – сказал Зэк. – И никуда от этого не денется.
Франклин позвонил Хелен Родин. Через десять минут она снова была у него в кабинете. Франклин сидел за рабочим столом, одним глазом поглядывая на дисплей компьютера. Хелен и Энн Янни устроились за столом, Ричер смотрел в окно.
– Нужно кому-нибудь позвонить, – сказала Хелен.
– Например? – спросил Ричер.
– Моему отцу. Он человек честный.
– Допустим, – произнес Ричер, поворачиваясь. – Но что мы ему скажем? Что у нас пропал человек? Он тут же даст знать полиции. Если Эмерсон – предатель, копы не ударят пальцем о палец. И даже если Эмерсон честен, они все равно не ударят пальцем о палец. Копы подумают – сбежала из-за того, что брат оказался отъявленным преступником и она не смогла смотреть людям в глаза.
– Но вы же видели, как ее похитили.
– Видел туфлю. О ней я могу рассказать, и только. К тому же мне не поверят – я вот уже два дня играю в глупые игры.
– Так что же нам делать?
– Отработать застреленную женщину, установить контекст преступления, узнать адреса и туда отправиться.
– Расскажите-ка подробнее об убитой, – попросила Энн Янни.
– Рассказывать не о чем, – ответил Франклин. – Самая обычная женщина.
– Семья?
– Все из восточных штатов. Оттуда она и приехала.
– Знакомые?
– Близких – двое. Сослуживица и соседка. Интереса не представляют. Обе не русские.
Взгляд Франклина внезапно затуманился.
– Постой, постой, – сказал он, поворачиваясь к компьютеру, – я забыл одну вещь.
– Какую? – спросил Ричер.
– Что вы нам сказали о пропавших без вести.
Он принялся печатать задание, затем стукнул по клавише «Ввод» и стал ждать. Долгое время дисплей оставался пустым. В углу медленно вращался какой-то графический символ. Затем остановился. Экран мигнул, и на нем возник документ, набранный плотным убористым шрифтом.
– Ну вот, – вздохнул Франклин, – наконец-то повезло.
– Что там? – спросила Янни.
– Два месяца назад Олин Арчер подала заявление о розыске мужа.
Все столпились перед компьютером. Два месяца назад миссис Олин Энн Арчер подала по всей форме заявление о том, что ее муж, Эдвард Страттон Арчер, пропал без вести. Отправился на работу утром в понедельник и до вечера среды, когда заявление было подано, так и не объявился.
– Все еще не вернулся? – спросила Хелен.
– Нет, – ответил Франклин и указал на проступающую под цифровым кодом у верхней рамки экрана букву «Р». – Числится в розыске.
– Так не будем терять времени, поедем поговорим со знакомыми Олин, – сказал Ричер.
Франклин написал на бумажке фамилии и адреса сослуживицы и соседки Олин Арчер и вручил Энн Янни.
– Я останусь, – сказал он, – проверю, не всплыла ли фамилия мужа в базах данных. Вдруг это просто совпадение.
– Не верю я в совпадения, – заявил Ричер. – Лучше найдите номер человека по фамилии Кэш. Он хозяин стрельбища, где упражнялся Джеймс Барр. Позвоните ему от моего имени.
– Что передать?
– Назовите мою фамилию. Пусть приезжает вечером. Скажите, что у нас тут закрытое состязание, да еще какое!
– Состязание?
– Он поймет. Пусть прихватит свою М-24, а к ней оптический прицел ночного видения. Ну, и еще что-нибудь, что окажется под рукой.
Ричер спустился следом за Энн Янни и Хелен Родин. Они уселись в «сатурн» Хелен, женщины впереди, Ричер – на заднем сиденье.
– С кого начнем? – спросила Хелен.
– С сослуживицы.
Машины ехали медленно. Вечерело. Время убегало.
Сослуживица обитала в пригороде к востоку от города. К ним вышла уставшая женщина лет тридцати пяти и прикрыла за собой дверь: в доме, похоже, устроила тарарам целая дюжина детишек. Она сразу узнала Энн Янни и посмотрела ей за спину – нет ли там съемочной группы.
– Слушаю вас, – сказала она.
– Нам нужно поговорить об Олин Арчер.
– Хорошо, – ответила женщина. – Что вы хотите узнать?
– Что-нибудь про ее мужа, – продолжала Хелен.
– По-моему, его зовут Тед. Я его ни разу не видела.
– Чем он занимается?
– У него какое-то дело, какое – не знаю.
– Олин не говорила о том, что он пропал?
– Пропал?
