— Преемнице?
— Вы станете ею, если победите в Обряде Вызова.
— Обряде Вызова?
Принцесса всегда знала, что рано или поздно этим все закончится — смертельная дуэль между ними неизбежна, — но столкновение с жестокой реальностью ударило ее словно пощечина. Внезапно будущее предстало перед ней в новом и смертельно опасном обличье. Атайя ощущала себя так, словно ей вложили в руки меч и выпихнули на арену сражаться с опытным воином, сказав, что теперь ей самой придется заботиться о том, как выжить. Естественно, она изучала боевую магию — мастер Хедрик готовил ее к самому худшему, — но между теоретическими знаниями о заклинаниях, способных убить противника, и постоянном использовании их на практике — огромная разница. Действительно, ее собственные открытия — предвидение будущего, транслокация, способность видеть зерна магической силы — часто удивляли принцессу в прошлом, но в таком серьезном деле, как дуэль, нельзя полагаться на простое везение. Ценой ошибки может стать будущее Кайта, да и ее собственная жизнь.
— Но я ведь хочу только остановить его — хочу, чтобы он убрался из Кайта. Разве могу я вызвать Мудреца на поединок? — спросила Атайя, от волнения ее мысли путались. — Мудрец гораздо сильнее меня… не говоря уже о том, что он делал это не раз и знает, как себя вести.
— Его заклинания сильны, без сомнений, но его мастерство нельзя даже сравнивать с вашим.
С приглушенным стоном Атайя всплеснула руками.
— Воин с мечом может обладать лучшей техникой на свете, Тулис, но какое все это имеет значение, если выстрелить по нему из пушки?
— Все имеет значение, принцесса. Победить Мудреца можно, только убив его, — вы не хуже меня знаете об этом. И если поражение ему нанесет ваша рука, вы станете Мудрецом. Таков закон.
— Но я не хочу становиться Мудрецом, — воскликнула принцесса, на мгновение забыв о том, что она может и проиграть, и тогда все ее возражения не будут иметь никакого смысла.
— Если Мудреца коронуют, — объяснил Тулис, — Дамероново пророчество осуществится. Роль Мудреца будет сыграна. И тогда его светлость может и не принять ваш вызов. Лишь формальная победа в Обряде Вызова сделает вас признанным лидером лорнгельдов, иначе вы никогда не добьетесь их лояльности. А после всего… полагаю, вы можете просто приказать сарцам отправляться обратно на остров и больше никогда не возвращаться.
Это утверждение звучало очень соблазнительно, но принцесса не могла позволить себе поддаться убедительным доводам Тулиса.
— Ну хорошо. Допустим, Мудрец действительно утратит часть своих сторонников. Но я ведь не с острова Саре. Я даже ничего не знаю об Обряде Вызова.
— Здесь нет ничего сложного. Внутри арены не существует никаких правил и ограничений. Вы просто сражаетесь до смерти, и единственным оружием являются ваши заклинания. Но берегитесь заклинаний Мудреца, обращенных к вашему разуму, — прибавил Тулис серьезно. — Они стали причиной поражения многих колдунов, которые противостояли ему раньше.
Атайя прижала пальцы к вискам, чувствуя растущую головную боль, — принцессу толкали совершить опрометчивый поступок, и у нее совсем не было времени подготовиться.
— Да-да, обращенных к разуму, — повторила Атайя рассеянно. — Я помню, что он сделал с моим братом Николасом.
— Нет, вы говорите о принуждающем заклинании, — поправил ее Тулис. — Заклинания, обращенные к вашему разуму, — более утонченный вид магии, но гораздо более коварный. Принуждение заставляет жертву выполнить определенную задачу. Заклинания, обращенные к разуму, заставляют поверить, что ваши мысли и воспоминания ожили, и действовать так, словно они реально существуют. Конечно, даже тогда вы сможете действовать по своему усмотрению… но это очень трудно. — Тулис положил руки принцессе на плечи и сжал их. — Мудрец попытается использовать ваши собственные мысли против вас. Он вытащит наружу все ваши глубоко запрятанные страхи и обратит их в оружие. Мудрец будет стараться повредить ту часть вашего разума, благодаря которой вы можете отличить правду от лжи. Так же как любой колдун способен похитить каплю жизненной сущности человека и создать его полное подобие, так и Мудрец будет стремиться похитить кусочек вашего разума, чтобы создать иллюзию того, что ваши мысли и воспоминания вполне реальны. Он добивается, чтобы противник сам уничтожил себя. Этот вид магии очень сложен, — закончил Тулис, — но Мудрец долго практиковался в нем.
Хоть Атайя и была благодарна Тулису за предупреждение, теперь предстоящий Обряд Вызова еще больше пугал принцессу. В ее жизни столько страхов, сожалений и неприятных воспоминаний! То, что самые темные тайны ее сердца вытащат наружу и предъявят ей во всей их неприглядности, пугало принцессу больше, чем поединок с использованием огненных заклинаний.
Атайя напомнила себе, что она умеет делать кое-что, о чем Мудрец не имеет ни малейшего представления. Бесценный кисет с корбалами все еще у Джейрена. Несмотря на то что принцесса использовала камни всего один раз, сохранялась вероятность застать Мудреца врасплох, как поступил когда-то Брессель. Не так уж много, но все же маленький ручеек надежды в бурном потоке, грозившем затопить ее. Тем не менее Атайя не рассказала Тулису о своем секрете. Она полностью доверяла ему, но боялась, что Мудрец способен силой выпытать ее тайну, если Тулис попадет к нему в руки до Обряда Вызова.
— И еще кое-что. — Тулис подошел к двери и втащил потертую кожаную суму. — Его светлость собирался вернуться за этим и за другими своими сокровищами позднее, когда его поход завершится. Если вы не возражаете…
Управляющий многозначительно посмотрел на огонь.
Атайя вытащила из сумки книги и разрозненные бумаги. Миниатюрная библиотека содержала в себе все заметки Родри — все, что за двадцать лет своих изысканий он сумел найти и записать о забытом ныне обряде передачи. Принцесса просматривала бесстрастное изложение обряда, благодаря которому король Кельвин получил магическую силу, каталог заклинаний, составленный Родри позднее, и заметки о том, как лучше использовать каждое из них. Принцесса обнаружила также поспешный отчет о ее собственном необычном даре и наконец добралась до заметок о столь же странной смерти короля Кельвина.
Руки Атайи тряслись от ярости, когда она запихивала книги обратно в сумку. Господи, каким удовольствием было бы засунуть все эти бумаги в огонь, оставив от трудов Родри всего лишь горстку пепла. Возможно, и удовольствие… но разве она имеет на это право? Какими бы отвратительными ни казались принцессе идеи Родри, может ли она стереть их с лица земли? Это противоречит всему, чему учил ее мастер Хедрик. Само знание Родри — не есть зло. Злом является то, как Родри использовал его. И простейший способ разоблачить зло — его тщательное изучение, а не уничтожение.
— Я не могу, Тулис. Не уверена, что вы поймете меня, но… я не могу уничтожить эти заметки. Уникальные знания нельзя уничтожить только потому, что я не одобряю их. Это ничем не лучше отпущения грехов — убивать всех колдунов, боясь, что кто-то из них со временем станет опасен. Позвольте мне отослать эти бумаги в библиотеку школы колдунов. Они станут напоминанием о той опасности, которая подстерегает нас, когда мы начинаем играть с вещами, которых не имеем права касаться. К тому же я уверена, что в Рэйке они станут пищей для долгих дискуссий за кружкой эля.
Тулис согласился с ней вежливым, но несколько озадаченным кивком, не в силах понять особенностей рэйкского мироощущения.
Атайя приготовилась уходить.
— Спасибо, что освободили меня, — проговорила принцесса, уже готовясь привести свой разум в состояние расслабленности, необходимое для мягкого перемещения. На фоне все еще сверкающих звезд она уже различала рассветные проблески на востоке. — Возможно, этим вы освободили всех нас.
Неожиданно Тулис почтительно опустился перед ней на колени.
— Для меня честь служить леди из пророчества, — сказал он, положив руку на сердце.
Сквозь улыбку Атайя поморщилась.
— Пожалуйста, не называйте меня так. Это заставляет меня думать, что перед уходом я просто обязана совершить парочку чудес, просто ради пущего эффекта.
— Приберегите свои чудеса для Кайта, — отвечал Тулис, глядя на нее снизу вверх. — Вы достигли столь многого, но я подозреваю, что в запасе у вас еще есть чем удивить нас.
