Личные доходы Наседкина С. П. от преступной деятельности составляют сегодня не менее 30 тысяч долларов ежемесячно. По оперативным данным, значительная часть денег от деятельности терминала регулярно отправляется влиятельным московским чиновникам. Есть сведения, что на Российско-Литовской границе Наседкин причастен к вербовке наркокурьеров из числа мелких литовских и российских контрабандистов.
Как свидетельствует информационный источник, до попадания на оперативную работу Наседкин занимался нелегальной доставкой дешевых российских сигарет в Литву, и однажды был задержан на границе сотрудниками Калининградской оперативной таможни. Для неформального закрытия дела о нарушении таможенных правил ему было предложено провести через границу запаянный полиэтиленовый пакет. В дальнейшем это стало постоянной практикой. По оперативным данным, именно Наседкин является непосредственным организатором канала контрабанды наркотических веществ.
Необходимо обратить внимание, что недавний приказ генерала Калинина о включении Наседкина в оперативную группу Шевцова является нарушением Закона о милиции и других правовых актов Российской Федерации».
Шевцов чиркнул зажигалкой, закурил и почувствовал, как ему, честному офицеру, стало нестерпимо тошно за все происходящее. Он знал, что примерно такие же чувства иногда испытывает любой офицер, которому приходится работать с оборотнями или перевертышами.
Шевцов медленно докурил свою «Золотую Яву» и, отбросив эмоции, приступил к работе – он хотел составить докладную записку для высшего начальства, а если понадобится, дойти до президента, чего бы это ни стоило.
Вертолет завис над одинокой колхозной фермой, девятой или десятой по счету в этом районе, затерявшейся в просторах Рязанской области. Все предыдущие оказались пустыми. И на миг приутихшим бойцам показалось, что информация была ложной и проведенные в поиске три часа прошли впустую.
Командир «Ми-8» – опытный летчик скривился, не скрывая своего неудовольствия. Он устал и показал бортмеханику о надвигающейся с запада грозе.
– Передай полковнику, пусть думает что хочет, но у нас мало времени! От силы минут тридцать, иначе не вернемся на базу!
Однако переданное сообщение не поколебало полковника Олега Трофимовича Алфеева – старого вояку, отмотавшего в спецназе уже тридцать пять лет и имевшего за плечами сотни раскрытых дел по наркотикам.
– Да пошло все к черту с этой гребаной погодой! – заметно нервничая, ответил Алфеев. – Мы их почти дожали, и что, будем теперь возвращаться?
Один из сержантов одобрительно кивнул своему командиру. Однако все остальные приняли решение полковника молча – в подразделении Алфеева не принято было обсуждать приказы. Каждый из сидящих здесь спецназовцев подумал примерно одно и то же – начальству виднее, а они исполняют свой долг.
Алфеев знал еще по Афгану и Чечне, что наркодилеры – это не мальчики, которые не знают, что творят. Это серьезный противник, который к любой операции готовится тщательно, а, попадая в сложные ситуации, всегда имеет пути для отхода.
Алфеев вспомнил, как год назад его группа при задержании наркоторговцев сама попала в засаду. Несколько фур из Казахстана, перевозивших хлопок, были буквально нашпигованы травкой, и тогда, когда казалось бы операция завершилась успешно и фуры были отправлены на экспертизу, автомашины были обстреляны неизвестными наркодельцами, которые попытались отбить у спецназа дорогой товар. Только после часового боя удалось сломить сопротивление торговцев, но страшной ценой – трое братишек Алфеева сложили тогда свои головы.
«Хуже всего недооценить противника, – подумал полковник Алфеев, вспомнив трагический эпизод, и еще больше разозлился на вертолетчиков за то, что они мешают ему провести операцию. – Вот если бы под рукой была еще одна вертушка, да и людей побольше, – с досадой подумал Алфеев, – все было бы по- другому. А так ищи иголку в стогу сена!»
Однако ни просьбы летчиков, ни погодные условия не поколебали полковника. Он верил фактам. А факты – это упрямая вещь. Наркодельцы были замечены на территории района, после чего заработала операция «Перехват» – по всем дорогам милицейские посты.
«Впрочем, – подумал Алфеев, – это не гарантирует надежности и может быть по-настоящему слабым звеном в затеянной операции». Район, как и всю страну, сотрясали дела об «оборотнях в погонах», что заставляло бывалого спецназовца с осторожностью и опаской относиться даже к своим коллегам.
Алфеев не доверял милиции, зная, что они падки на деньги и среди них немало тех, кто с большим удовольствием поможет наркодельцам скрыться.
«А кто-то под прикрытием погонов спокойно показал бандитам объездные дороги, а может быть, сейчас корректирует их движение по району? – размышлял полковник. – И все же в органах ублюдков единицы, правда, их работа и добавляет проблем нормальным людям».
Вот Кудрин наверняка другой, идейный. Алфеев это чувствовал по жестам и знакам, разговору. Обычно настоящие профи неразговорчивые. Он и сам подбирал таких, чтобы трепались поменьше. Но и молчунов Алфеев тоже не любил – кто знает, что у них за душой и что они думают о своем начальнике, когда тот принимает решение.
В госте из Москвы не было ни столичного апломба, ни понтов. Видно было, что для москвичей проходящий через Рязанщину груз был очень важен, и они отправили сюда своего человека, не доверяя местным.
«Они вполне правы, – подумал Алфеев, – я бы и сам никому ничего не доверял. Вот только есть одна проблема, – усмехнулся сам себе полковник. – Никто сегодня не хочет делать черновую работу, а ее надо кому-нибудь делать».
В этот момент Алфеев вспомнил, как Кудрин выбивал вертолет для операции. В местном спецназе, который представлял Алфеев, своей техники не было. Пришлось заимствовать у местной воинской части, а это всегда сложно. Раз в три месяца, если военные и отжалеют, то, уже считай, что добился, слава Богу.
Кудрин же поставил перед начальником части ультиматум и выбил таки «Ми-8». Обычно уговоры не действуют, но авторитет представителя московского МУРа сыграл свою роль – местные вояки в течение часа подняли вертушку в воздух.
Поначалу Алфеев отнесся к информации из Москвы с подозрением, но потом понял, что бочки на своих коллег из столицы катит зря – ребята за операцию взялись серьезно, автономно от рязанских коллег из милиции, поручив им только проконтролировать основные магистрали.
Алфеев уже знал о реакции местного начальство – дескать, приехали и растревожили и без того неплохой район. «Пусть задницу свою подымут, – удовлетворенно подумал полковник. – Это им полезно».
И все же за несколько часов работы результат был нулевой. Алфеев нервничал сам и косился на Кудрина, замечая, что и тот начал терять терпение. Но все было объяснимо – в десяти километрах от районного центра перевозчикам наркоты было куда спрятаться – несколько развилок, одна из них на областной центр, несколько проселочных дорог, ведущих в лес. Если дело затянется, у спецназовцев просто не хватит людей. Но в этот момент все напряженно всматривались вниз, на одну из забытых Богом деревенских дорог, которая выводила на заброшенную ферму некогда цветущего колхозного хозяйства.
Несмотря на полевой сезон, здесь никого не было. Это на карте в нескольких километрах три деревни. На самом деле – они уже вымерли, и только в одной из них остались в основном старики. Земля же, оставшись без хозяина, пришла в запустение, а спроса на нее не было.
Однако одинокая ферма, где лет двадцать назад гордились выполнением планов по сдаче молока, как раз заинтересовала представителей правоохранительных органов. Ведь если прятаться, то идеальней места не придумаешь, а засуха скрывает следы к зданию. Они искали не «ботаников», как интеллигентно называют себя наркоманы, и не «плановых!» дельцов и гонцов. И надо признаться, если бы информация подтвердилась, нужно было бы отдать должное наркокурьерам, которые использовали все возможные способы для сокрытия своих преступлений.
Вертолет завис над кошарой, и все напряженно вглядывались в окружающий пейзаж, но ничего
